Безмолвный дом

Оказавшись в гостиной, госпожа Бенсусан села на диван, заняв большую его часть, и обвела непонимающим взглядом гостиную, которая была обставлена тем особым образом, который характерен только для пансионов. Стены и ковер покрывал узор из красных роз. Мебель отделана красным бархатом. Комнату украшали орнаменты из ракушек, восковые фрукты, спрятанные за стеклом, коврики из берлинской шерсти, вазы со стеклянными подвесками и всякие элегантные безделушки викторианской эпохи. Отвратительная гостиная, под стать самой госпоже Бенсусан, которая обвела взглядом свое жилище с явным удовольствием.

Пока же хозяйка оглядывалась, Люциан уселся на неудобном стуле, покрытом салфеткой, вязанной крючком.

– Мои комнаты очень удобные, тут многим нравится, – вздохнув, объявила госпожа Бенсусан. – Но в последнее время у меня не много квартирантов. Рода думает, что все это из-за того ужасного убийства.

– Убийство Врэйна в доме номер тринадцать на Женевской площади?

– Ах! – простонала полная женщина, слезливо дернув двойным подбородком. – Вижу, вы слышали об этом.

– Все об этом слышали, – пробормотал Люциан. – И я был одним из первых, кто узнал об этом кошмаре, так как живу в доме госпожи Гриб, а ее дом как раз напротив дома тринадцать, на другой стороне Женевской площади.

– Действительно! – проворчала госпожа Бенсусан, немного напрягшись, когда прозвучало имя хозяйки конкурирующих меблированных комнат. – Тогда выходит, вы – Люциан Дензил… господин, который снимает первый этаж дома госпожи Гриб.

– Да, и я зашел, чтобы задать вам несколько вопросов.

– О чем? – удивилась госпожа Бенсусан, явно встревожившись.

– Относительно господина Рента.

– Вы – его друг?

– Можно сказать и так, госпожа Бенсусан, хотя дружбой наши отношения назвать сложно.

Госпожа Бенсусан задыхалась, подобно рыбе, выброшенной из воды. Она погладила свою объемистую грудь жирной рукой, словно призывая себя ничего не бояться.

– Это нехорошо, когда джентльмен называется другом другого джентльмена, хотя он ему вовсе и не друг, – сказала она, пытаясь держаться достойно.

– Точно, – согласился Люциан с большим самообладанием. – Знаете, говорят: «Дурак любит красное, а солдат – ясное». Буду с вами откровенен, госпожа Бенсусан… – А потом, набрав полные легкие, выпалил: – Я пришел, чтобы отыскать факты, связанные с убийством господина Врэйна, которое произошло в доме номер тринадцать на Женевской площади в этот Сочельник.

Госпожа Бенсусан хрипло взвизгнула, испуганно уставившись на Люциана.

– Убийство! – повторила она. – Бог мой! Уб… убийство! Господин Врэйн… Господин Врэйн-то… Убийство! – Она повторила это много раз, перед тем как начала успокаиваться.

– Да, убийство господина Врэйна в доме номер тринадцать на Женевской площади в Сочельник… Теперь вы понимаете, о чем идет речь?

Задохнувшись, госпожа Бенсусан вскинула к потолку жирные руки и закатила глаза к потолку.

– Поскольку я – христианка, я невинна, как новорожденный младенец! – воскликнула она.

– В чем невинна? – резко спросил Люциан.

– В убийствах! – заплакала госпожа Бенсусан. – Рода сказала…

– Не хочу знать, что там говорила Рода, – нетерпеливо перебил ее Люциан. – Да и вас лично я ни в чем не подозреваю. Но задний двор вашего дома выходит на задний двор дома номер тринадцать.

– Да, – ответила госпожа Бенсусан, продолжая плакать, подобно Ниобе.

– И забор отделяет ваш задний двор от заднего двора дома номер тринадцать?

– Не стану спорить… Все так и есть.

– Кроме того, есть переулок, который ведет от улицы Джерси к заднему двору вашего дома.

– Есть, господин Дензил. Этот переулок – полезный подъезд для лавочников.

– Но меня интересует нечто иное, – сухо объявил Люциан. – А теперь, госпожа Бенсу-сан, постарайтесь припомнить: не знаете ли вы какой-нибудь дамы, которая часто пользовалась этим переулком по ночам?

Прежде чем госпожа Бенсусан смогла ответить, дверь в гостиную резко распахнулась и в гостиную ворвалась рыжая Рода.

– Не отвечайте! – закричала она. – Если любите меня, не отвечайте!

Глава XV Служанка и плащ

Служанка госпожи Бенсусан была девушкой семнадцати лет, которую неплохо знали в окрестных кварталах из-за острого языка и других «свойств характера». Никто не знал, ни кто ее родители, ни где толстая домохозяйка подобрала ее, но Рона жила в доме на улице Джерси уже лет десять, была образованна и в какой-то мере удочерена хозяйкой, хотя мисс Бенсусан всегда давала понять своим закадычным друзьям, что Рода имела самое простое домашнее образование.

Все же, вопреки скромному положению, она имела достаточную власть над толстой домовладелицей, и все знали, что, несмотря на юный возраст, Рода фактически управляла домашним хозяйством. Если госпожу Бенсусан можно было рассматривать как монарха, то Рода служила ей премьер-министром.