Безмолвный дом

– Нет! Что вы, нет, конечно! Я буду рад сделать все, что смогу, – возразил Люциан, потрясенный тем, что она решила, будто он настолько бессердечен. – Просто я не знаю ничего такого, что помогло бы раскрыть тайну. Мы с Гордоном уже пытались распутать это дело, но безрезультатно…

– Хорошо, господин Дензил, – после затянувшейся паузы вновь заговорила Диана. – Но часто говорят, что острый ум женщины может сделать много больше, чем логика мужчины. Однако если мы с вами объединимся, то, вполне возможно, вместе сможем открыть истину и обнаружить преступника… У вас есть какие-то подозрения?

– Нет. У меня нет никаких подозрений, – искренне ответил Люциан. – А у вас?

– Да. Я подозреваю одну даму.

– Госпожу Врэйн?

– Да. Как вы догадались, что я подразумевала ее?

– Раньше я тоже подозревал ее.

– Ваши подозрения справедливы, – ответила Диана. – Я считаю, что госпожа Врэйн убила своего мужа.

Глава IX Неудачный брак

Дензил сразу не опроверг обвинение, которое Диана выдвинула против госпожи Врэйн, поскольку был удивлен страстностью, прозвучавшей в ее голосе. Однако, как бы ему ни хотелось согласиться с Дианой, он вынужден был выступить на стороне симпатичной вдовы.

– Думаю, вы ошибаетесь, – осторожно сказал он.

– Но, господин Дензил, вы же сами сейчас сказали, что подозревали ее.

– Одно время подозревал, но не теперь, – решительно возразил Люциан. – Во время убийства, в Рождество, госпожа Врэйн находилась в поместье Бервин.

– Точно так же, как Нерона не было в Риме[3] во время пожара, – резко парировала Диана. – К тому же я не утверждаю, что госпожа Врэйн сама совершила убийство, но она вдохновила и направила убийцу.

– И кто же, по вашему мнению, убийца?

– Граф Эркюль Ферручи.

– Итальянец?

 – Вы полагаете так, исходя из его имени.

– Странно, – с волнением пробормотал Люциан. – Полиция полагает, что рану вашему отцу нанесли итальянским стилетом.

– Ага! – с удовольствием протянула Диана. – Это только усиливает мои подозрения относительно Ферручи.

– И еще, – продолжал Дензил, пропустив ее замечание мимо ушей. – Когда я упомянул относительно своих подозрений о стилете, госпожа Врэйн упала в обморок.

– И это лишний раз доказывает, что она виновата. Я в этом уверена, господин Дензил. Моя мачеха и граф – преступники!

– Но улики против них косвенные, – осторожно продолжал Люциан. – Мы не должны делать поспешные выводы. Я, например, впервые слышу имя этого иностранца.

– Могу просветить вас, но это длинная история.

– Чем длинее, тем лучше, – пробормотал Дензил, подумав, что мог бы слушать, как говорит Диана, и наблюдать за ее лицом часами, не чувствуя никакой усталости. – Хотел бы я знать все детали; тогда я смог бы лучше оценить, насколько верно ваше предположение.

– То, что вы говорите, господин Дензил, звучит разумно. Я расскажу вам эту историю. Все началось приблизительно года три назад, когда мой отец поехал в Италию. Именно в Италии – а точнее, во Флоренции – он встретился с Лидией Клайн и ее отцом.

– Секундочку, – перебил Дензил. – Прежде чем вы продолжите рассказ, скажите, что вы думаете об этой паре?

– А как вы считаете! – презрительно воскликнула Диана. – Думаю, дочь и отец – пара авантюристов, и Лидия – худшая из этой парочки. Старик, Джабез Клайн, в целом не так уж плох. Он – слабохарактерный дурак, который находится под каблуком дочери. Если бы вы знали, что я вынесла, находясь в руках этой златовласой куклы…

– Мне показалось, что вы можите постоять за себя, мисс Врэйн.

– Да, если дело не касается предательства и лжи! – в отчаянии парировала Диана. – Не в моих привычках пользоваться подобным оружием, но моя мачеха виртуозно владеет и тем и другим. Именно она выгнала меня из дому и принудила отправиться в Австралию, чтобы избежать последствий ее клеветы. Именно она так общалась с моим отцом, что он вынужден был, несмотря на свою болезнь, бежать из дому, – торжественно объявила мисс Врэйн. – Лидия Врэйн вовсе не разряженная кукла, как вы наверняка думаете. Она – лживая, жестокая и очень умная авантюристка. Я ненавижу ее, ненавижу всем своим сердцем и душой!

Такая вспышка гнева у женщины изумила Дензила, который только теперь начал понимать, что и сама Диана не тот прекрасный ангел, за которого он принял ее в первый момент из-за ее красоты. Ненависть так исказила ее черты, что в этот момент она напоминала Маргариту Анжуйскую, бросившую вызов Йорку и его фракции. Она ничуть не походила на ранимую женщину, которую может обидеть другая дама.

Диана заметила удивление Люциана и смутилась, поняв, что не должна была так эмоционально выражать свои чувства. Рассмеявшись, она попыталась превратить все происшедшее в шутку.

– Видите ли, господин Дензил, я не святая, – объявила она, а потом села, так как в гневе, не заметив этого, вскочила на ноги. – Даже находясь в одиночестве, я не могу спокойно думать об этой женщине. Когда вы узнаете мою мачеху, как я, вы поймете, почему я не могу говорить о ней спокойно и почему я подозреваю ее заинтересованной в ужасной судьбе моего бедного отца.

– Я весь во внимании, мисс Врэйн.