Бездушный

— Значит, такое дело, братва, — объявил я, выстроив всех полукругом. — Из лагеря мы свалили, из Урочища тоже, и у кое-кого из вас, я уверен, появились мыслишки свалить и отсюда. Всех удержать, ясен пень, у меня не получится, но этого и не нужно. Вы все подписались на то, чтобы распотрошить со мной один городишко, а я — снять с вас метки. От своих обещаний я не отказываюсь. После успешного дела номера каторжников с вас будут сняты. Но предупреждаю. Если кто-то пойдёт в отказ и захочет сдристнуть, с фуфломётами кубатурить не буду. Прикончу без разговоров. А кого не успею… — я взял короткую паузу и обвёл взглядом притихших зэков, — тот сам себе злобный баклан. Ваши зоновские номера даже безранговый маг увидит с полсотни шагов прямо через одежду. Вот у тебя, например, — ткнул я в ближайшего каторжника, вызвав руну «познание», — написано на руке «девяносто четыре ноль два». А у тебя, — мой палец упёрся в стоящего рядом, — «девяносто три пятьдесят». Любого из вас я вижу насквозь. Чуете, что с вами сделают экзекуторы, когда вы к ним попадётесь? А попадётесь вы обязательно, и даже быстрее, чем думаете. Однако и это ещё не всё.

Стоящий вне строя Аршаф показал мне исподволь большой палец: мол, продолжай давай, жги.

Я перевёл дух и продолжил:

— Видите вот этот лесочек? Ну, так и вот. В этом милом лесу водятся такие тварюги, что сха́рчат любого из вас вместе с оружием и одежонкой…

Будто бы в подтверждение моих слов откуда-то из окрестностей донёсся протяжный вой.

Каторжники опасливо заозирались, задёргались…

— Слыха́ли? Отлично! — потёр я руками. — А теперь слушайте и запоминайте. До темноты мы останемся здесь. Когда людей много, твари, как правило, не нападают. Они нападают на одиночек и малые группы. Остановить этих тварей способен лишь маг. К городишку, который мне нужен, мы двинемся ночью и, если ничего непредвиденного не случится, дойдём дотуда к рассвету. А сейчас всем отдыхать. До темноты. Свободны…

— Нет у тебя души, старшой. Злой ты, — «упрекнул» меня с усмешкой Аршаф, когда все разошлись.

— Душу я из себя полгода назад вытряхнул, — не стал я поддерживать шутливый тон разговора. — На одном хуторе близ Шаонара. Верну я её или нет, неизвестно. Но, веришь ли, возвращать её совершенно не хочется. Такие дела…

Глава 16

Удивительно, но ночной переход через тёмный лес прошёл как по нотам. Никаких сложностей, никаких убежавших, отставших, раненых, заблудившихся и сожранных диким зверьём.

На этот раз я двигался в самом хвосте походного строя, высматривая опасности и тех, кто всё же решил убежать. Возглавлял колонну Аршаф. Эти места он знал лучше меня, бывал здесь неоднократно, и тропинки в здешнем лесу «терра инкогнитой» для него не являлись. На спину себе он подвесил магический светлячок, а ещё сделал так, чтобы его следы светились в потёмках ещё около четверти часа. Неплохая иллюзия, я бы до этого не додумался.

Потёмки, к слову, потёмками назывались здесь лишь номинально. Ведь хотя Луна в этом мире отсутствовала, небо над головой было сплошь усыпано звёздами. Их свет проникал даже под кроны деревьев, так что ночная тьма напоминала, скорее, сильные сумерки, а не кромешную мглу.

«Страшные лесные зверюги» выли практически постоянно. И слева, и справа, и сзади, и спереди, и вблизи, и вдали. Для усиления эффекта присутствия я и напарник время от времени посылали в чащобу красочные файерболы, которые картинно взрывались, после чего жуткий звериный вой затихал, сменяясь на более привычные шорохи и уханье местных сов и сычей.

Как мне со смехом объяснил перед выходом «вор», из-за близости к Гиблому лесу в этих местах водилось много своеобразных зверьков, в целом, вполне безобидных, но обладающих некоторыми «особенностями», отпугивающими более сильных животных. Некоторые из них действительно любили повыть, особенно во время гона. Сегодня, по ощущениям, у них приключилась настоящая ночь любви, и мы, редиски такие, своими дурацкими файерболами портили им всю малину…

К цели нашего путешествия мы вышли и вправду к рассвету. Когда на востоке заалели зарницы, колонна остановилась. Бывшие зэки тут же рассредоточились по кустам, я направился в начало колонны. Аршаф обнаружился на краю небольшой поляны, расположенной на пригорке, откуда открывался неплохой вид на город, соединённый с ним порт, лазурную бухту и ограждающие её полоски земли…

— Горки первые, — сообщил «вор», указывая на постройки.

Об этом городе (или, скорее, посёлке, если считать по размеру и количеству населения) мне в своё время рассказывал Тур.