Бездушный

Руки и ноги, словно бы сами собой, находили-нащупывали нужные выемки-выступы, а после коротким рывком подтягивали облегчённое в шесть-семь раз тело в новую точку, максимально удобную для следующего рывка. Я ощущал себя каким-то, блин, спайдерменом, ловко ползущим по отвесной стене, и одновременно бэтменом, готовым в любую секунду взлететь на вершину какого-нибудь небоскрёба. Казался себе почти невесомым, при каждом касании прилипающим к испещрённой трещинами поверхности, не способным упасть, даже если точкой опоры окажется один-единственный палец. Чувство, как будто это не я бегу по стене, а она бежит подо мной, заставляло передвигать конечностями всё проворнее и проворнее. Один к одному как в сказке Льюиса Кэролла про Алису и Зазеркалье, где чтобы остаться на месте, надо нестись со всех ног, а чтобы куда-то прийти, надо нестись в два раза быстрее.

При таком темпе ровная каменная площадка возникла перед моими глазами настолько внезапно, что я едва не промчался мимо неё подобно экспрессу «Пекин-Шанхай», пролетающему мимо захудалого полустанка с населением в какие-то жалкие два десятка тысчонок.

«Тормозом» для меня стал тот козырёк, который мы видели снизу и который послужил мне ориентиром. Уцепившись на краешек, я сперва взмыл над ним, словно ракетоплан, а затем, не снижая скорости, сделал полупетлю и резко качнулся обратно.

Кульбит получился не только эффектным, но и весьма эффективным.

Если бы на окошке имелись стёкла, я бы разнёс их вдребезги.

По счастью, стекло разбивать не потребовалось, за полным отсутствием такового.

Тем не менее в оконный проём я вписался чётко. Тютелька в тютельку. Ничего не задел, никуда не влепился. Просто влетел в помещение и прокатился на заднице по скользкому полу до ближайшей колонны. Колонна и мои не рассчитанные на жёсткое столкновение косточки остались целыми. А всё потому, что с колонной я так и не встретился — успел отключить обе руны и, благодаря стремительно выросшей силе трения, остановился в считанных сантиметрах от каменного столба.

А дальше, когда отдышался и понял, что «Вау! Я сделал это!», без проволочек занялся тем, что задумал ещё внизу у подножия. Связал четыре отдельных верёвки в две длинные (страховочную и основную), закрепил их на двух колоннах и выбросил за окно оба свободных конца.

Примерно через минуту одна из верёвок натянулась, словно струна, а ещё через десять в окно, обливаясь потом, ввалился восходитель-первопроходец из местных. Молотобоец Хруст, тот самый вольнонаёмный, помощник лагерного кузнеца, что решил свалить вместе с нами с давно опостылевшей каторги.

Его я тут же запряг поднимать материал, инструмент, «альпснаряжение» и прочее барахло, с которым лезть по верёвке не слишком удобно. Первым предназначенным для подъёма грузом, как мы с Аршафом и договаривались, стали верёвочные мотки, которые я не взял с собой при восхождении. Как только они появились в жилище «хранительницы», я сразу же начал сооружать из них новые стропы и разного рода оттяжки.

С их применением дело пошло веселее.

За следующие полтора часа к нам присоединились два десятка наиболее ловких и небоязливых. Дальше мы принялись поднимать в гору тех, у кого не хватало умений и силы подняться самостоятельно. Всех прибывающих я отправлял в ту пещеру, из которой мы с Туром и Ликой дней двадцать назад как раз и пришли сюда, в вырубленную прямо в скале «квартиру со всеми удобствами».

Операция «Альпинисты на минималках» растянулась до самого вечера. Не так уж и просто оказалось перемещать из точки «ноль» в точку «двести» две сотни не приученных к скалолазанью граждан, да ещё и тяжёлых к тому же. Да ещё и когда приходилось каждый раз проверять, не перетёрлись ли верёвки-канаты, не треснул ли деревянный блочок, держат ли вес выносные упоры, остались ли силы у тех, кто тянет верёвки с грузом…

Последним поднявшимся в каменное жилище стал мой напарник.

— Слышал про это место, но бывать не бывал, — заявил он, осматриваясь.

— И как тебе здесь?

— Нормально, но только жильцов многовато.

— Жильцов скоро выгоним, не беспокойся, — хмыкнул я в тон ему. — А хозяйке, если начнёт возмущаться, скажем, что знать ничего не знаем и ведать не ведаем.

— Вот это правильно. Откуда б нам здесь появиться?

— Ну, да. Разве только по воздуху прилетим. А по воздуху люди летать не умеют…

На этих словах я внезапно осёкся и мысленно хлопнул себя по лбу. Дурак я, дурак! Какого рожна решил лично залезть на эту дурацкую гору, когда есть портальный кристалл? Я ж в этом месте уже бывал, помню его в деталях, и значит, провесить сюда переход легче лёгкого…

Видимо, все эти мысли отразились у меня на лице, потому что Аршаф прочитал их, будто раскрытую книгу:

— Не парься, старшой. Порталом сюда ты мог бы и не попасть.

— С чего бы?