Бездушные

Вдруг он замер. Перед ним висел портрет Хейл. Она выглядела красивой. Девушка смотрела через плечо и грустно улыбалась, а ее волосы развевались на ветру. Ее глаза были белыми от лунной болезни. Он протянул руку, чтобы погладить ее по щеке, и на мгновение позволил себе утонуть в горе. Хейл. Его Хейл. Она стала одной из лиц восстания. И это при том, что ее никто не знал. Они назвали ее художницей свободы. Слова, которые были написаны под портретом, тронули Ларка, и на мгновение он смог понять, почему Рэн так хотела сражаться.

«Я за мир, в котором ты не должен быть идеальным».

– Ты все еще здесь, парень, – Мот схватил Ларка и повернул его вместе со стулом в другую сторону.

– Да… извини, – ответил он. Ларк снова посмотрел на Хейл через плечо, и Мот понял.

– Она… Она тебе очень нравилась, да? – спросил великан более мягко, отпуская Ларка.

– Да, – он повесил голову. – Она была… она была мне как сестра. Я очень по ней скучаю.

– Ну… – Мот смущенно почесал голову. Судя по всему, слезы Ларка тронули его. Очевидно, в этот раз он не хотел убивать его. – Хочешь… чего-нибудь выпить?

Это было самое милое, что Мот когда-либо говорил. Он повел Ларка мимо ящиков в кухню, в которой когда-то готовили еду для животных. Теперь там были банки с напитками и еда для Диких Хорьков. Мот сел за стол и позвал СервисБота, который принес им выпить.

– Что это такое? – Ларк скептически изучал жидкость.

– Не переживай. Это не яд, – Мот громко рассмеялся. – Вино из дикого яблока. Любимый напиток жителей района Шлуммер.

Ларк слышал об этой местности. Шлуммер располагался в восточной части Зеленого округа. Там были небольшие деревни, окруженные зелеными полями, где и росли дикие яблоки.

– Ты оттуда? – осторожно спросил Ларк.

– Я человек мира, – ответил Мот. – Много где был.

– По работе?

– Не совсем, – Мот поднял рукав и обнажил место, где должна была находиться татуировка. Там было пусто.

– Ты призрак.

Мот хмыкнул в знак согласия и опустошил свой стакан.

– Как ты встретил Рэн?

Мужчина посмотрел вдаль.

– Тогда я работал недалеко от Рубинового округа. На ферме спринтеров, – сказал он чуть позже. – Фермер был хорошим человеком. Не смотрел на меня с осуждением. Потому что был сторонником системы. Я кормил животных. Мне нравилась эта работа. И тишина, – на его губах проскользнула улыбка, такая мимолетная, что Ларк подумал, что ему показалось. – А потом я увидел ее. На скале. Ее волосы тогда еще не были голубыми. Они были розовыми. Солнце только встало, и я подумал: что делает такая маленькая девочка из Рубинового округа так далеко от города? – он на мгновение замолчал. – Она прыгала. Собиралась покончить с собой. Я побежал к скале, и она там лежала. Вся в крови. Я думал, это все. Но эту девочку так просто не убить! Она была жива. Я нашел спринтера и довез ее до фермы. У нее сломалось лишь несколько костей. Фермер знал одного врача, и тот ее вылечил.

– Почему она хотела покончить с собой?

– Это тебя не касается, малыш. – Мот заказал у СервисБота еще один стакан вина. – Это было другое время. Сейчас у нее новая жизнь.

– Жизнь Шипа.

– Да. Прямо как у твоей Луноглазки. И у тебя, если ты хоть что-то поймешь.

– Да. – Ларк сделал глоток.

– Эй, милые мои. – В дверях появилась Рэн. – Я очень рада, что вы подружились, но мне придется прервать вашу доверительную беседу. – Она вприпрыжку подошла к столу и показала Моту записку. – Мы только что получили новость из палаточного городка.

Они обменялись взглядами. Ларк с любопытством вытянул шею, но Рэн сказала:

– Мне жаль, дорогой. Я думаю, тебе нужно возвращаться домой.

– Домой?

Что бы они ни собирались делать, было ясно, что рисковать они не могли.

– Да. Если ты проявишь себя человеком, которому можно доверять, мы, может быть, возьмем тебя с собой в следующий раз. – Девушка вывела его из комнаты, пока Мот читал записку.

– Ты не боишься, что я расскажу кому-нибудь о вашей базе? – спросил Ларк.

– Ты же не будешь сдавать детей! – ответила Рэн с наигранным удивлением. – Бедные невинные детки, прямо как Роза. Их вышлют в шахты Питча. Разве ты сможешь жить с этим?

Она была права. Ларк не сможет поступить так с Хорьками.

– А теперь иди домой и отдыхай. Мы встретимся даже раньше, чем ты сам этого захочешь. Поверь мне.

Ларк верил.

26

Рейна ждала своего отца. Он был на какой-то важной встрече. Такой важной, что туда не пустили даже часовых. Рейна навострила уши, но понять хоть слово не представлялось возможным. Жаль, что Благословенные не могут видеть сквозь стены и не обладают особенным слухом.

– Разве это не захватывающе? – спросил Эрос. Представитель сидел рядом с девушкой, очарованно уставившись на дверь.

– Нет. Мы сидим перед дверью. – Захватывающим было путешествие в ад за стеной, но не ожидание отца.

– Но там же Тиберий! Тиберий! – Эрос бил себя ладонями по щекам. – Это так невероятно! Не могу дождаться увидеть его! Мои колени всегда подкашиваются при виде этого человека!

«Почему представители все время влюбляются в моего отца?» – спрашивала себя Рейна.