Бездомыш. Предземье

Бес рывком переворачивает раненого. Теперь одна моя рука зажимает ему рот, а вторая приставила к горлу клинок. Яшкин брат дрожащими пальцами сдёргивает крышку с пузырька с зельем. Вязкая жидкость полилась на сквозную рану. Содранный кое-как вместе с носком сапог отлетает в сторону. Остатки лечилки капают на дырку в стопе.

— Отец ничего не знает, — кривясь от боли, пыхтит Зимородов. — Если эта история вскроется, на весь род позор ляжет. Прадед бы от Яшки отрёкся и дружинникам его сдал. Сам я это затеял всё. Чтобы брата потом носом тыкать.

— То есть Яков тебя не просил?

— Да какой там просил? Он даже не знает, что это я ему перстень достал. Василь, слуга его, у меня на прикорме. Сначала про проигранный Ермолову спор рассказал. Потом про придумку в нору тебя кинуть. Затем уж и про угрозы твои. Яшка, дурень, Василю, как себе, доверяет, а ведь это я его приставил к нему, когда тот малым совсем был.

— Хорошо, — кивает бес. — А, где Лина?

— Без понятия, — кривится Яшкин брат. — Шлюху прадед давить собирается, пока та к нему сама на коленях не приползёт. Её трогать нельзя. По утру куда-то ушла. Даже выманивать, как у нас в планах было, не пришлось.

— Понятно, — снова кивает бес. — Твоих людей будут искать?

— Не, — мотает головой Зимородов. — Это не родовые. Я же не дурак — наших брать на такое дело. Хочешь, прямо во дворе закопай. Хочешь, потом повозку за трупами пришлю. Кстати, мне с кого-то из них сапоги и штаны надо снять.

Что-то рано купчонок расслабился. Уже думает, как домой возвращаться не в рваном наряде. Это клятва Единым его подкупила? Или просто зелье боль притупила, и стоящий напротив мальчишка — бес уже отпустил Зимородова — больше не кажется ему порождением Бездны?

Внезапно снаружи послышались быстрые приближающиеся шаги. Ло мгновенно сместился к двери и вжался в угол сбоку от входа. Указательный палец к губам, большой чертит линию по горлу — эти знаки обращены к Зимородову.

— Хозяин, шлюха возвращается! — заглядывает в приоткрывшуюся дверь человек Зимородова.

И не успевает он понять, что происходит, как бес, вгоняя ему острие меча в глаз, рывком затаскивает мужика внутрь и закрывает дверь.

— Про этого ты мне не рассказал.

— Не успел. Собирался как раз, — зачастил Яшкин брат. — Как удачно с ним вышло. Теперь точно все концы в воду.

— Не все.

Стремительный выпад заставляет Зимородова схватиться руками за пронзивший его грудь клинок.

— Теперь все.

Бес выдёргивает меч из раны и обращается уже ко мне:

— Китар, не дай Лине поднять шум. Или, хочешь, я сам с ней поговорю? Трупы нужно будет зарыть во дворе. Справа от сарая, возле забора, есть подходящее место. С Яковом я не ошибся. Это непредвиденный фактор. Этих будут искать. Их оружие не бери, только деньги. Всё. Теперь к детям — они слишком громко ревут.

Бес ловко втянул трупы в горницу к остальным и бросился к ведущей во двор двери. Ну уж нет. Успокаивать мелких — это уже моё дело. Изгнал Ло, подлетел к сараю, скинул засов.

— Всё хорошо. Злых людей больше нет.

Сидя на корточках, обнимаю всех троих разом. Рёв прекратился. Куры, и те вроде тише кудахчут.

— Китя, ты их убил? Правда?

Надежда в заплаканных глазах Важика не даёт мне соврать.

— Правда.

— Всех? — шепчет Зуя.

— Всех, — киваю я, гладя по головкам их с Фокой по очереди.

Тут скрывать правду от малышни смысла нет. Чтобы выжить, взрослеть надо быстро. Сиротки мои не из тех, кто от вида убитых врагов сразу нюни распустит.

— Вы здесь, Зуечка, посидите пока. Мне прибраться там надо. Тётя Лина вернётся сейчас. Позову вас, как можно будет. Хорошо?

— Хорошо, — трясут дружно головками.

Слёзы высохли уже. Губки сжаты. В серьёзных не по годом взглядах решимость. Молодцы! Не разбаловались пока меня не было. Такие крепыши и в походе обузой не станут.

Вышел из сарая и бросился обратно через двор и дом. В прихожке повсюду кровь. Убираться замучаемся. Прислушался. Тихо на улице. То есть не тихо, конечно. Шум, долетающий сюда из ткацкой мануфактуры напротив, никуда не девался. На перекрёстке, у городской стены, ржут лошади. Кто-то на кого-то кричит, что-то лязгает. Ещё дальше какие-то стуки и гам. Но вблизи никакой суеты. Хорошо, когда рядом, ни лавок, ни мастерских, где народ бы по дню ошивался. Пронесло вроде.

А вот и шаги. Дверь открывается…

— Всё нараспашку у них. И на час не оставишь.

Голос Лины. Но она не одна.

— Кит!

— Айк!

Стискиваю шагнувшего внутрь друга в объятиях.

— Отпустили⁈

— Ага!

— Мои годы! Что это… Кровь?

Втаскиваю Лину в прихожку и закрываю дверь.

— Хуже. Кровь Зимородовых. Не шумите. Сейчас всё расскажу.

Ло 3