Без права на ошибку

– Кто живой! На выход! Подбираем людей! Водилы на месте, полная готовность! Полминуты на все, потом сразу валим!

Археолог, подхватив автомат, дернул рукоять двери и полез наружу. Юка сразу же перепрыгнула за пулеметную консоль – на прикрытие.

– Матильда, открывай пандус. К тебе грузим!

– Открыт. Жду.

На экране было видно, как ребята, одного за другим подбирая раненых, подтаскивают их к КАМАЗу. Из шестерых шевелился только один – дергал головой и, широко развевая рот, хватал глотками воздух. Остальные признаков жизни не подавали. Впрочем, Юка прекрасно знала, как это бывает. Подходишь к нему – и кажется что все, нет человека. А потом как вскочит, да как побежит… Оказывается – контузило, сознание потерял, а сам цел, жив, здоров. И она все же надеялась, что так будет и в этот раз.

К тому моменту, когда на западной оконечности поселка заговорили крупнокалиберные, Добрынин уже весь извелся. Совсем недолго прошло – но известно ведь, что ничего нет хуже, чем ждать и догонять. Застучавшие автоматические пушки были сигналом. Подскочив к входной двери, он осторожно приоткрыл ее и выглянул наружу. Пусто. Весь офицерский состав уже в суматохе убыл по своим делам и наверняка либо стоял сейчас на плацу – либо работал по боевому расписанию. Пора.

Оглянувшись на валяющиеся в беспамятстве тела, задумался на мгновение, забирать многострадального Сухорукова или нет. Решил оставить. Как бы дальнейшие скачки не угробили старика… Газовики ничего ему не сделали, и убивать без нужды он не хотел. О том, что, не обнаружив в строю обитателя домика, пошлют проверить и найдут Самого – подумал уже на крыльце, прикрывая дверь. Если станет известно, что глава поселка в безопасности, церемониться со шпионом больше не будут, начнут долбить на поражение. Замер на мгновение – не зря ли оставил? – но возвращаться не стал. Дополнительный груз на плечах все же сковывал движения, не давая разогнаться. Пусть отдыхает…

С крыльца, хоть и поднятого над землей, видно было скудновато – мешала трехметровая стена живой изгороди. Правой ногой на перилину, левой рукой уцепиться за балку козырька, толчок – и он на крыше. Отсюда уже был виден край плаца между зданием штаба и общежитием, и там было почти пусто. Ага, народ погнал по боевым постам. Очереди с запада продолжали долбить, и после каждой в поселке становилось хоть немного, но темнее. Молодцы, ребята. Главное – не задерживаться. Укрыться за насыпью, расстрелять вышки. Ничего сложного, должно как по маслу…

Разогнавшись, Добрынин прогрохотал по металлу покрытия и длинным прыжком перелетел на соседний домик. Четыре метра – далеко не предел для скафандра… Внизу, под ногами, кто-то заверещал на два голоса – домик оказался обитаем – но Данил уже был на соседнем. Первый дом, второй, третий… После десятого впереди снова показалась живая изгородь. Добрынин, толкнувшись, прыгнул вперед, всей массой врубаясь в кустарник – и, протаранив его, вывалился наружу… прямо под ноги шествующему с этой стороны патрулю. Они наверняка слышали его беготню и уже ждали, но то, что он появится таким эффектным способом, было для них полной неожиданностью. Правый дернул калашом вниз – Данил, отбив ствол в сторону, что было сил саданул мужика пяткой в колено, роняя на землю. Второй отскочил назад, уходя за пределы досягаемости лоснящегося чернотой чудовища и намереваясь расстрелять его с безопасного расстояния – однако Добрынин, махнув рукой с зажатым в ней пистолетом, швырнул его в сторону вскидывающего автомат противника. Мужик успел уклониться и макар, скользнув по каске, лишь злобно взвизгнув металлом – но драгоценное мгновение было потеряно, Добрынин был уже на ногах. Длинным прыжком сократив расстояние, он с ходу нырнул вниз и подкатом завалил патрульного. Тяжелый удар бронированного кулака по каске – готов, обморок. Дернул за подбородочный ремень, срывая ее с головы – и с размаху отправил в первого. Попал в лицо. Ударом человека вновь бросило на землю и он забарахтался, ухватившись за физиономию и мыча от боли. Подскочив, Данил пнул его ногой в голову, и мужик, получив мощный удар по защищенному шлемом затылку, вырубился.

Присев у тела, Добрынин завертел головой по сторонам. Слава богу, тихо прошло. И аллея, ведущая вдоль живой изгороди, укрыта от посторонних взглядов. С одной стороны – собственно изгородь, с другой – толстые трубы на низеньких подпорках вдоль всей аллеи. Значит, его тутошние выкрутасы никто не видел и не слышал. Оттащив патрульных в кусты, он содрал с одного из них РПС^[62], подогнал под себя, забрал автомат и забил до отказа подсумки, добрав магазины с тела второго. Пистолетик – это полная херь. Как говорится – пистолет нужен для того, чтоб добраться до автомата…^[63] Cвязал их по рукам и ногам, примотав спинами друг к другу. Теперь даже если и очнуться – немало времени потратят, чтоб выбраться…