Без права на ошибку

От Ропчи до Ухты шли быстро – в этих местах еще сохранилось какое-то подобие тракта. Город тоже смогли пройти без проблем – здесь хоть и имелись какие-то разрушения, но не критичные, и улицы были вполне проходимы. В подробности сосуществования общин вдаваться не стали, оплатили только на входе горсть семеры вооруженным пацанам у шлагбаума, и на выходе столько же.

За Ухтой сошел Ивашуров. В одном из дачных поселков за городом у него был очередной товарищ – оброс Игорь Антонович за время странствий полезными знакомствами… Договорились, что в этих краях он будет пару недель, а перед уходом на юг вернется на дачи и подождет несколько дней. Если успеет Добрынин с делами разделаться – подберет. Ну а нет – так на будущий год можно опять в Сызрани встретиться и снова куда-то махнуть. На прощанье Добрынин дал ему армейский жетон и настойчиво пригласил посетить Пензу – что-то подсказывало, что Сказочника он больше не увидит. Да и без того… Почти месяц вместе путешествуют, сколько вечеров у костра, сколько переговорено, сколько выслушано… Если не закадычными товарищами, то уж точно хорошими знакомыми стали. И это еще учесть спасение из лап Барыги. Хватит, чтобы о «Периметре» рассказать?.. Добрынин надеялся на это.

От Ухты до избы деда Шамана было не так и далеко, немного больше сотни верст, но дорога здесь практически отсутствовала. Тиманский кряж, как и в прошлый раз, поприветствовал их дождичком, однако сейчас это была какая-то мелкая взвесь, а не ливень. И тем не менее, даже его хватило, чтобы размочить дорогу и устроить броневику еще одно внедорожное испытание. Впрочем, на этот раз по сложности оно явно не дотягивало до тракта на Руч, и КАМАЗ шел без препятствий.

Дом предсказателя они завидели издали. Добрынин уже ждал его, высматривал загодя. Указатель «У Шамана» стоял на месте, разве что был немного побольше прошлого. Да и тот самый, со стершейся надписью и остатками буквы «А», тоже был цел. «Ижма – 97 км» гласил он сейчас, и указывал стрелочкой влево.

– Прибыли, – выдохнул Данил. – Вон он, этот дом. Справа у дороги, двухэтажный.

– Тот самый хутор? – засомневалась Юка. – Ты же рассказывал про болото…

– Здесь живет старик Шаман. А болото в тайге, на восток от тракта.

Шаман встретил их на крыльце. Добрынин помнил то чувство, которое испытал, увидев деда в первый раз – тот будто в самую душу глянул. Но в этот раз ничего подобного не было. Старик не поражал значительностью – небольшого росточка, щуплый, с короткой бородкой… точно таким же он будет и пять лет спустя. Однако вопросы, куда это несет путников к черту на рога, он не задавал, и пророчества не произносил. Встретил радушно, как и подобает держателю придорожного заведения, переживающего не лучшие дни, проводил внутрь, показал комнату. Тут же исчез хлопотать по хозяйству, пообещав обильный ужин, баньку и большую двуспальную кровать. «Недорого, всего полста семеры, а то карабин уже застоялся…» Он абсолютно не походил на того Шамана, которым запомнил его Добрынин, и это было ему не понятно.

– Даня, у тебя вид, будто ты сомневаешься, тот ли это человек, – угадала его мысли Юка.

– Я и сомневаюсь… – пробормотал Данил. – Понимаешь… В прошлый раз он другим был. Сразу с порога предсказывать взялся, про смерть свою заговорил… Да и вел себя как-то… бойчее что ли… Бойцов шугнул, потом напился… Полное впечатление было, что ему все пофиг. А теперь?..

– А теперь он ведет себя как хозяин захудалой кафешки, желающий подзаработать, вот и все, – пожала плечами Юка.

Добрынин задумчиво покивал. Ладно. Поглядим.

Пока они разоблачались, пока Юка загоняла машину в гостеприимно раскрытые ворота пустующего сеновала, да пока мылись, прошло минут сорок. За это время Шаман сготовил недурственный ужин: нарезка сала с ледника, мясо оттуда же, картошка, редис, соленые огурцы с помидорами… Даже хлеб был. Словом, стол собрался богатый. И, конечно же, любимый стариком самогон – здоровенная бутыль.

Пока сидели – разговаривали. Старик снова рассказывал про Блуждающий край и Непутевый Тоннель, стращал байками, но Добрынин слушал вполуха. Он все это уже знал. И он все пытался понять, что же не так с дедом? Пробовал даже вывести на откровение про его дар, но Шаман, хоть и употребил уже несколько рюмашек и был почти в кондиции, про свою особенность молчал, как рыба об лед.