Без права на ошибку

– Зачем мне твои патроны?.. Ты баксы-то… баксы как отдашь?!..

* * *

Что-то было не так. Неспокойно было. Юка, проворочавшись на диванчике час, уснуть так и не смогла. Первые полчаса, как ушел Данил, поужинав, она просто лежала, глядела в потолок, ни о чем не думая; потом начала потихонечку волноваться; а спустя час уже места себе не находила. В голову лезло всякое. Данька ушел один, неизвестно с кем, неизвестно куда, в незнакомой общине… А ведь сам рассказывал ей, какие они, эти общины, бывают. И хотя рассказывал с юмором, но стоило лишь задуматься хоть о тех же людоедах – так в дрожь бросало!.. Не был бы он таким хорошим бойцом – все, не встретились бы никогда! Не было бы его в ее жизни! А уж потерять его теперь – этого она просто вообразить себе не могла.

Нужно было что-то делать. Полтора часа – его все нет. Хотя сам обещал через часок быть! Что-то случилось, точно! Куда он там… в бар собирался?..

Поднявшись, она начала было собирать оружие, но, вспомнив, что в бар ее в таком виде не пустят, отложила в сторону. Взяла только нож. Хотя и не ахти ножевиком была – все же умела кое-что, благодаря Даньке. Да и ножевой от рукопашки не очень-то отличается, а в рукопашке она все ж смыслила.

Выспросив на ресепшене, как найти бар, узнала, что до него от гостиницы всего ничего: сразу направо, и метров через сто уже и этот самый бар. Других заведений наподобие здесь не наблюдалось, а потому искать нужно было именно там. Вышла из гостиницы, свернула направо, торопливо зашагала к ярко горящей вывеске – но, не прошагав и полсотни шагов, вдруг остановилась: из кустарника, растущего справа от дорожки, выдвинулись две габаритные фигуры и заступили ей путь.

– Не желаете ли составить компанию, мадам? – галантно осведомился правый. А левый с акцентом присовокупил: – Гууд ивенинг, мэм… Хороши вечэр… Выпьем глоток вискей… поболтаем…

Юка развернулась, намереваясь обойти нежданных кавалеров и идти дальше – но сзади оказались еще двое. Один из них шагнул вперед, стальной хваткой вцепился в ее запястье и, дернув, потащил с тропинки вбок, в кустарник, где в темноте чернели еще две фигуры. Девушка взвизгнула, но американец рывком прижал ее к себе, закрыв ладонью рот, и все так же целенаправленно поволок дальше. Юка, в отчаянии извернулась, пытаясь вырваться, выдраться из рук этих упырей – и вдруг нечаянно, мельком, краем глаза ухватила взглядом фигуру, спешащую по дорожке от клуба. До капельки знакомые движения, легкая хромота на правую ногу, широкий стремительный шаг… И тогда девушка, впившись зубами в ладонь агрессора, что было силы завизжала:

– Даня-а-а-а!..

* * *

Продравшись сквозь веселящуюся на расслабоне толпу, Добрынин широким быстрым шагом устремился к выходу. Трясло его от увиденного так, как не трясло еще никогда в жизни. Даже когда Сашку мертвым увидал, и то, наверное, не был в таком бешенстве. Да и спешить нужно было: рекрутер не дурак и скоро сообразит, что человек, который хотел донести командованию какие-то сведения, уходить собрался. И ему труда не составит брякнуть полицаям или тем же морпехам. Очень нехорошо может получиться, если придется из логова врага под огнем выбираться, да еще и с любимой женщиной на буксире. Юка хоть и достигла немалых высот в боевом деле, но при мысли о том, что придется сунуть ее под пули, у Добрынина лысина мурашками покрывалась. Страшно!

Вот, наконец, и дверь. Толкнул ее от себя – чуть входящего навстречу человека не зашиб. Поднял голову, намереваясь пробормотать слова извинения – и слова застыли у него в глотке! Навстречу входил… майор Хасан. Лишь невероятным усилием воли Добрынин погасил мгновенный импульс – выхватить нож с предплечья и всадить ему прямо в горло! А ведь мог, заряженный адреналином по самую макушку! И ведь дернулась уже рука!..

– Поосторожнее, мужик, зашибешь, – улыбнулся майор, мазнув по нему взглядом, – и прошел мимо. А у Данила вдруг как-то разом все и выстроилось.

«…в последние полгода, начиная с осени – прямо потоком пошли. И все больше – матерые мужики, бессемейные. По одному, по два, группками… В основном к военным. Человек двести уже набрали, скоро по батальону полностью вакансии закроют» – это были слова рекрутера Николаса, произнесенные им буквально пять минут назад. И означать они могли только одно: бойцы Братства уже были здесь. Понемногу, капля за каплей, человек за человеком, они просачивались, проникали в общину, заполняя вакантные армейские должности. Двести человек – немало, особенно если ударить разом, внезапно. Операция Братства уже началась – причем началась давно, с осени – и очень скоро будет финальный аккорд! Это была точно такая же операция, какую провел сам Добрынин в Казахстане год назад!

И она обещала быть не менее эффективной.