Без переводчика

Парковая аллея приведет вас к озеру с золотыми рыбками, к живописному водопаду. Целый гектар занимает розарий — благоухающее творение цветоводов-мичуринцев. Здесь сто тридцать видов роз; в их числе не так давно выведенная «Роза мира», волшебно меняющая оттенки. Юный желтовато-розовый венчик постепенно становится бледно-желтым, отливает золотистой свежестью утра.

Теперь купаться!

«Весь Будапешт плавает» — так говорят здесь. Плавает в Дунае, в бассейнах, плещется под струями многочисленных теплых источников. Вы можете выбрать воду по вкусу — прохладную, теплую, горячую. Естественная температура здешнего подземного потока +43°. Нагнетаемый насосами, он обогревает дома Пешта, вливается в бассейны, в души, бьет фонтанами из земли.

Понятно, в буржуазном Будапеште источники, это щедрое благодеяние природы, составляли собственность дельцов, намывали золото тогдашним хозяевам города. Остров Маргит хотя и рекламировался для всех, но на деле он был доступен лишь для сытых, для хорошо одетых.

«Нельзя баловать пролетарских детей, приучая их купаться, ведь по окончании школы им купаться все равно не придется» — так сказал на собрании муниципалитета директор Бамба Эбер в ответ на предложение расширить доступ школьников в бассейны.

Лишь теперь плавают все будапештцы.

Прежде уголок дорогих развлечений, азартной игры теперь остров Маргит стал подлинно всеобщим достоянием. Днем остров заполняют ребята. Здесь летний пионерский лагерь и огромный спортивный детский комбинат, на территории которого размещаются площадки для волейбола, баскетбола, тенниса и других игр, водная станция, стадион на три тысячи юных зрителей и, конечно, бассейны.

Много нового сделано и для взрослых: расширены купальни, построены здания для отдыха, для лечебных процедур. А когда с приходом темноты утихает веселый гомон у источников, на пляже, на солярии, толпы людей направляются к зеленым театрам. Более двух тысяч зрителей занимают места перед оперной сценой. Спектакль идет под звездным небосводом, на фоне густой листвы деревьев. Их шепот вплетается в звуки оркестра.

В Будапеште теперь два оперных театра, несколько театров оперетты. Вообще театров в венгерской столице больше, чем в Вене, и даже больше, чем в Париже. Однако летом будапештцам очень нравится слушать музыку здесь, на острове, у голубого Дуная.

Запретные песни

Однажды австрийская полиция арестовала в Будапеште студентов, распевавших недозволенную песню.

Резкие, смелые слова песни, обличавшие дом Габсбургов, самовластие иноземцев, студенты сочинили сами. А мелодию взяли из оперы Ференца Эркеля «Банк бан». Австрийские власти, недолго думая, запретили и оперу. Она и без того раздражала их…

Был некогда в Венгрии храбрый бан, то есть военачальник. Преданно служил он родине. Когда во дворце появилась жадная, злая королева немка и подчинила себе слабовольного короля, обнажил бан свою саблю против королевы и против своры ее приближенных.

О бане Банке писал Петефи. Бан Банк действует в пьесе Катоны — основателя венгерской драмы. Тот же сюжет использовали композиторы Эркель и либреттист Эгреши.

«Люди опасные, — доносил о них властям администратор театра. — Ни одна опера не обходится без эпизодов, вызывающих ненависть к аристократам, без убийств короля или королевы».

Не только действие оперы задевало правителей, но и сама музыка. В ней было что-то дерзкое, она словно звала к оружию. Недаром мелодию марша из оперы «Банк бан» тотчас подхватила революционная молодежь.

Не побоялся Эркель воскресить на оперной сцене и Дьердя Дожа, мужицкого бана. И когда? В те самые дни, когда австрийский император Франц Иосиф приехал в Будапешт, чтобы принять корону венгерских королей. Премьера «Дьердя Дожа» превратилась по существу в демонстрацию композитора и всего театра против гнета австрийской монархии.

Думаешь о подвиге Эркеля, создателя венгерской национальной оперы, и вспоминаешь другого славного венгра — Ференца Листа. По-разному жили они и трудились, но нельзя не видеть общее в их судьбе. Ведь и того и другого реакция пыталась отнять у Венгрии. Эркеля — путем запретов, а Листа — иным, более коварным способом.

Уже одно то, что Лист, гениальный композитор и пианист, по национальности венгр, не нравилось венским правителям. Это возвышало угнетенный народ, а императорская Вена стремилась его принизить. И появилась теория, державшаяся очень долго: Лист-де с Венгрией не связан, ничего национально венгерского в его музыке нет. Кто же он? Одни критики считали его немецким композитором Францем Листом, другие принимали его за человека без рода и племени, за этакого перекати-поле.

Правда, Лист большую часть своей жизни провел за пределами Венгрии. С восьми лет он стал известен как пианист-виртуоз. Все столицы Европы наперебой звали его к себе. Ведь игра его, по отзыву Гейне, «настоящее сумасшествие, неслыханное в летописях фурора».

Утверждали, что Лист, обласканный удачей, забыл Венгрию, забыл скромный домик возле Шопрона, где он, сын смотрителя графской овчарни, провел детство.