Без названия

— Что вернулось, знаю, — нахмурилась. — Что вы меня по отчеству, называйте просто Аня.

— У меня несколько вопросов к вам, Аня… Когда вы последний раз видели Олю?

— Четвертого мая.

— Она говорила вам, что намерена куда-то ехать?

— Да, утром я заходила в магазин, она сказала, что после полудня едет в областной центр, ее пригласили в ресторан.

— Сказала, кто пригласил?

— Сказала, что Володя Лаптев. Поедут, мол, на его машине.

— А вы знакомы с ним?

— Нет, видела пару раз, он старше Оли лет на пять. В детстве жил в нашем селе, потом уехал.

— Где они познакомились?

— Он иногда приезжает сюда, тут у него тетка. В один из таких приездов он зашел в магазин и познакомился с Олей.

— Часто они встречались?

— В общем, да.

— Вы знали, что она беременна?

— Беременна?! О, Боже! Нет, она мне ничего не говорила.

— А что-нибудь Оля говорила вам о нем, как-нибудь характеризовала?

— Говорила, что внимательный, что хотела бы выйти за него. Я ей только сказала: «Не спеши, приглядись». Как говорится, «и гусь вкусный линяет».

— Что ж, спасибо вам, Аня, — поднялся Скорик. Пригнувшись, отодвинув низкую яблоневую ветку, пошел к калитке. Она провожала его. У калитки спросила:

— Что дальше будет?

— Поживем — увидим… Как мне лучше добраться до райцентра?

— От церкви автобус ходит, — она вышла с ним за калитку и показала, как пройти к церкви…

Автобуса он ждал долго. В райцентр Рубежное приехал в начале двенадцатого, узнал, где сельпо и головной магазин.

Завсельпо, молодой пышноволосый парень, растерянно посмотрел на Скорика, когда тот представился.

— У меня к вам несколько вопросов, — сказал Скорик. — Четвертого мая из Борщово к вам приезжала Оля Земская сдавать выручку?

Подумав, парень ответил:

— Четвертого мая мы не работали, взяли отгул за второе.

Она регулярно сдавала выручку?

— Чего ее сдавать, ездить? Ольга по почте переводом отсылала.

— Это точно, что вы четвертого не работали?

— Абсолютно. Четвертого я уезжал даже на крестины в Вишняковку, это тридцать километров отсюда.

— Понятно. Спасибо. До свидания…

Из сельпо Скорик пошел в головной магазин. Заведующей не было. Старший продавец, немолодая степенная женщина протирала витрину, окуная губку в ведро с водой. Выслушав Скорика, она бросила губку, вытерла руки.

— Четвертого мая Ольга Земская должна была получать у вас товар. Она была одна или заходила с кем-нибудь?

— Четвертого она ничего не могла получить, после праздников, третьего, мы закрылись на ревизию.

— Она знала, что вы должны закрыться?

— Конечно. Перед праздниками она звонила, разговаривала с завмагом, я присутствовала при этом, и завмаг сказала, чтоб до шестого она не приезжала… Жалко девку, красивая, серьезная… Господи, что делается!..

Скорик ничего не ответил.

— Вы-то хоть разберитесь, чтоб ему, паразиту, на всю катушку, добавила она.

— Спасибо вам, вы мне очень помогли, — попрощавшись, он вышел и направился к автобусной остановке…

Частный парфюмерный магазин Александра Витальевича Андрусова назывался «Нега». Джума стоял перед входом, разглядывая витрину, где красиво были разложены коробки с духами, туалетной водой, лосьоны, губная помада, банки с кремами, дезодоранты в разноцветных емкостях. Он вошел внутрь. Мягкий свет ламп, упрятанных дизайнерами, освещал стойки-витрины со множеством коробок, коробочек, флаконов. Две красивые девушки за прилавком вежливо отвечали на вопросы покупателей; был здесь и праздный народ, просто любопытствующий, наверное, с завистью думавший о тех, что имел возможность выложить немалые деньги за крохотный флакончик французских духов или набор шампуней. Джума прошел в подсобку. Высокий грузный лысеющий мужчина лет сорока, стоявший у открытого сейфа, обернулся на звук шагов Джумы. Взгляд его серых навыкате глаз сразу стал презрительным, едва он оглядел с головы до ног Джуму.

«С ним придется покруче», — тут же подумал Джума и спросил:

— Андрусов Александр Витальевич?

— Да, я.

— Моя фамилия Агрба. Майор Агрба из угрозыска, — Джума достал удостоверение.

Андрусов долго разглядывал, как бы сличал майора на фотографии с этим, одетым, как замухрышка, мужиком. Возвратив удостоверение, сказал:

— Налоговая инспекция — понятно. Но угрозыск — это к чему бы?

— В связи с убийством и ограблением в музее, хочу задать парочку вопросов.

— Поня-я-тно, — усмехнулся Андрусов. — «Где вы были, что вы делали, нет ли связей со старыми знакомыми? Так, что ли?»

— Почти так. Раз уж вам хочется в таком порядке, давайте в таком: где вы были двадцать первого сего месяца, скажем, между семнадцатью и двадцатью одним часом?

— До восьми тридцати здесь, в магазине. В полседьмого приезжал инкассатор забрать выручку. Вот я ее и считал. Помогали мне продавщицы. Ушли мы все вместе, — понимаете, вместе, в восемь тридцать, потому что готовили витрину, обновляли… С этим вопросом все ясно? — с издевкой спросил Андрусов. — Может позвать девочек моих, чтоб подтвердили?

— Пока не надо. Когда потребуется, с этим я управлюсь сам… Второй вопрос вы уже сами сформулировали: из старых знакомых никто не объявлялся до двадцать первого или после с каким-нибудь предложением?