Без маски

Поеживаясь от холода в своей нижней рубашке, Велвет присела на край постели, чтобы натянуть чулки. Затем надела зеленое бархатное платье. Слава Богу, она доехала до Роухемптона без особых происшествий, получив к тому же возможность убедиться, что Грейстил чувствует себя хорошо. Помолившись за здоровье мужа, она вознесла молитву и за короля Карла, попросив Господа дать ему сил и терпения.

Потом зажгла несколько свечей и написала записку мистеру Берку, сообщив о вспышке оспы среди придворных принцессы Мэри, а также о том, что Грейстил, возможно, тоже заболел. Кроме того, Велвет потребовала от управляющего, чтобы тот держался подальше от ее мужа. Стараясь не шуметь, она вышла из комнаты, пересекла холл и сунула записку под дверь мистера Берка.

А потом она вдруг почувствовала, что ее неудержимо тянет к мужу — хотелось заглянуть в его спальню и проверить, не заболел ли он. Немного помедлив, Велвет подошла к лестнице и поднялась на второй этаж. Затаив дыхание, повернула ручку двери, тихонько проскользнула в комнату и подошла к постели. Сначала ей показалось, что муж крепко спит, но тут луна вдруг вышла из-за тучи, и Велвет увидела, что Грейстил, совершенно нагой, лежит на постели без движения, с широко раскрытыми глазами. Протянув руку, она коснулась его плеча и тут же почувствовала, что от него исходит нестерпимый жар. Велвет не на шутку встревожилась.

— Грейстил! — воскликнула она.

Когда же она прикоснулась к его лбу, у нее не осталось никаких сомнений: было совершенно ясно, что у Грейстила жестокая лихорадка. Велвет зажгла все свечи, какие только нашлись в комнате, и с подсвечником в руке снова подошла к постели. Открытые глаза Грейстила лихорадочно блестели, лицо и шея побагровели, а сухие губы растрескались.

— Воды… — в беспамятстве пробормотал он.

Велвет бросилась к умывальнику и налила в чашку немного воды из кувшина. Приподняв голову мужа, она поднесла чашку к его пересохшим губам. Когда он напился, она налила остатки воды из кувшина в миску и, прихватив с собой губку и полотенце, вернулась к кровати. Намочив полотенце, обтерла его лицо, шею, грудь и руки.

Внезапно послышался стук в дверь, и Велвет, приблизившись к ней, спросила:

— Кто там?

— Это Берк, миледи… Я только что прочитал вашу записку. Хочу вам сказать, что не может такого быть. Думаю, вы ошиблись и…

— Увы, не ошиблась, — перебила Велвет. — У него сильнейший жар. Так что вам ради собственной безопасности лучше перебраться в пристройку, где живут слуги. За Грейстилом буду ухаживать я одна. Впрочем, вы можете мне помочь и не подходя к постели милорда.

— Очень жаль, что ваш муж заболел, леди Монтгомери. Рассчитывайте на меня. Я готов выполнить любое ваше поручение.

— Как только закончится снегопад, перенесите, пожалуйста, мой багаж из кареты в дом. Она застряла в начале подъездной дорожки. Кроме того, вам с моим кучером Недом придется помочь миссис Клегг запастись хворостом и дровами. Мне также потребуется вода для ванн и омовений, а также напитки для облегчения жажды больного. Что касается напитков, то подумайте, какие наилучшим образом подходят для этой цели. Вы человек многоопытный, мистер Берк, и я всецело на вас полагаюсь.

— Благодарю вас, миледи.

— Но к двери больше не подходите, а оставляйте то, что будете приносить, на верху лестницы. Там же оставляйте свои записки, если у вас возникнет нужда что-нибудь мне сообщить.

— Что вам потребуется в первую очередь, миледи?

— Пустое ведро и свежая питьевая вода. Заранее благодарна.

Сев у постели, Велвет внимательно посмотрела на мужа. Она не знала, способен ли он воспринимать ее слова, но знала, что должна говорить — хотя бы ради собственного успокоения.

— Грейстил, я знаю, как плохо тебе сейчас, но ты почему-то удерживаешься от стонов. Знаешь, я уверена: если ты будешь стонать, тебе станет легче, любовь моя.

Он шевельнулся, но не издал ни звука. Велвет же вновь заговорила:

— Рассвет почти наступил. Ветер утих, и снег идет уже не так сильно, как прежде. Как только снегопад прекратится, а на небе появится солнце, Роухемптон станет еще прекраснее. Я люблю этот чудесный старый дом. Это лучший подарок, какой мне когда-либо делали, и я, Грейстил, всем сердцем благодарна тебе за него.

— Воды… — пробормотал он.

Велвет поднялась со стула и отправилась к лестнице. Там, на верхней ступеньке, она нашла пустое ведро и кувшин с питьевой водой. Налив воды в чашку, она подошла к кровати и снова приподняла голову мужа, чтобы он мог напиться. Жар по-прежнему сжигал его, и, пока он пил, Велвет возносила молитву Господу и просила сделать так, чтобы эта вода хоть немного уменьшила его страдания и ослабила лихорадку.