Без гроша в кармане. Среди факиров

На заре факир разбудил его. Он кончил свою работу с первыми лучами солнца: срезав несколько прекрасных листьев зонтичной пальмы, он привязал их к тростниковой клетке, сделав из них крышу, не проницаемую ни для солнечных лучей, ни для дождя, и, с удовольствием и гордостью выслушав похвалы, которые беглецы расточали ему, сказал:

– Я сделал, что мог, теперь едем!

Все без труда взобрались по лестнице на спину Рамы, в том числе и Боб, которого подсадили на руках, и устроились в корзине, правда, к сожалению, натощак. Рама пустился в путь в направлении, указанном ему Бераром. Он шел около шести часов, не останавливаясь ни на минуту. Беглецов уже опять стали мучить голод и жажда, когда Берар, увидя группу соломенных шалашей, живо спустился на землю. Он осмотрел первую из этих примитивных хижин и убедился, что на левом углу двери начертан черный треугольник с черным кругом посередине. Все это было очень трудно разглядеть, и непривычный человек не обратил бы на это внимания. Но Берар радостно воскликнул:

– Пусть Сагибы сойдут! Мы здесь в безопасности.

Одновременно с этим он приложил лезвие своего ножа к губам и издал резкий, странный, с переливами, свист. Немедленно появились два человека, одетые в грязные лангути, и, обменявшись с Бераром какими-то таинственными знаками, пали перед ним на колени. На это Марий заметил со смехом:

– Кажется, друг наш Берар здесь считается важной птицей!

Берар с достоинством повелел им встать, потом долго говорил что-то по-индусски, и они внимательно его слушали. Потом они закричали, и в ответ на крик появились их жены и ребятишки, спрятавшиеся в кустах при появлении каравана. С поспешностью и как будто с некоторым страхом они принесли в посудинах свежей воды, рисовой водки, пшеничные лепешки, фрукты, мед и для слона связки маисовых колосьев. Итак, на смену голодным временам наступило изобилие, и бедные, истощенные путники едва верили своим глазам. Пока они оказывали честь этим простым кушаньям, находя их великолепными, оба незнакомца взяли по палке, небольшое количество провизии и приготовились уходить. Они поклонились Берару до земли, потом стали на колени и растянулись перед ним с благоговением, напоминавшим идолопоклонство. Факир подал им знак своими сухими и жилистыми пальцами, и они устремились к джунглям, где и растворились, как тени.

– Теперь отдыхайте, – обратился Берар к беглецам. – Эти дома принадлежат нам. Все, что в них есть, – наше; сами их хозяева – наши верные рабы до смерти. Пейте, ешьте, спите, живите спокойно, без малейших забот! Вы здесь можете чувствовать себя спокойнее, чем под охраной целого полка солдат.

Джонни, Марий и Патрик слушали с удивлением и восхищением. Но Бессребреник серьезно покачал головой и спросил:

– Можешь ли ты мне сказать, Берар, кто эти люди?

– Сагиб верно догадывается. Пусть он отойдет со мной в сторону, и я все ему скажу.

Они отошли на несколько сот шагов и подошли к величественным руинам, скрытым под гигантскими, обвитыми лианой, деревьями, образующими непроницаемые зеленые беседки.

– Вот один из храмов богини Кали, жрецом которой я состою, – сказал Берар просто. – Эти люди – хранители развалин, туги-душители, мои верные, неподкупные слуги, исполнители моей воли. В Бенгалии их под моим начальством более десяти тысяч.

Несмотря на все мужество, капитан почувствовал легкую дрожь, выслушав признание, которое Берар сделал так, как будто это была самая простая на свете вещь.

– Куда они пошли? – спросил Бессребреник.

– Они ушли, получив приказание завербовать человек десять помощников и потом отыскать и спасти супругу Сагиба и молодую англичанку. Сагиб нигде не найдет более искусных ищеек и более верных сторожей.

Два человека, обменявшись с Бераром какими-то таинственными знаками, пали перед ним на колени

«Я нахожусь под защитой бенгальских тугов, – это вещь не совсем обыкновенная, – подумал капитан, – и моя милая Клавдия будет очень удивлена, когда узнает, что принимала услуги этих страшных сектантов».

– Как только они найдут след, – продолжал Берар, – они вернутся сюда известить вас, между тем как другие будут продолжать преследование.

– Благодарю, Берар! Твоих благодеяний и услуг по отношению ко мне не счесть, и я, право, не знаю, как и отблагодарить тебя.

– Господин, вы не обязаны мне ничем! Я считаюсь тут царем Мрака, и мне повинуется целая армия фанатиков… Но надо мной стоят просвещенные цари Света, которым я повинуюсь в свою очередь и которые покровительствуют вам… Они приказывают, я слушаюсь их!

– Так, из твоих слов выходит, – сказал капитан, – что обожатели свирепой Кали повинуются браминам…

– Им здесь повинуется все, господин…

– Объясни точнее, друг факир…