Бессмертие графини

Все эти годы его можно было бы назвать идеальным мужем. Он уделял мне достаточно внимания и пускай его объятия оставались жесткими, а до заботы было еще очень далеко, зато он больше не мучил меня, убивая людей на моих глазах, или заставляя убивать для него. Ведь теперь его деструктивное влияние было направленно на меня совершенно иначе.

Через Эшварда.

– Зачем все это? – нерешительно спросила я, хотя прекрасно знала ответ.

– Я тебя не понимаю, – граф покачал головой. – Разве тебе не нравится постоянно быть рядом со мной, или теперь тебя прельщает светский лоск? Разве одного меня тебе мало?

Он провел рукой по моей груди и все мысли испуганными птицами выпорхнули из моей головы.

Несмотря на все то, что граф сделал со мной за эти годы, я болела им с той же силой. Я не забывала его поступки, но он был прощен мной до конца своей жизни. Я любила его так же сильно, как и ненавидела, и он оставался моим ангельски-прекрасным дьяволом, моим богом и моей религией.

– Я говорила не об этом, – выдохнула я, не в силах продолжать разговор.

Если граф остановится – я умру.

– Только не начинай снова про малыша Фарго, – протянул граф, скидывая мое платье на пол. – Иначе я остановлюсь.

И я замолчала, как всегда подчиняясь его воле. В такие моменты остальной мир переставал существовать и оставались только его грубые объятия, мраморное тело и острые клыки.

– Я не портил твоего маленького рыцаря, – продолжил тем временем граф, резким толчком войдя в меня. – Ты сама сделала это. Ты сама обрекла своего чистого Фарго на такую судьбу, превратив его в вампира. Разве честная жена находит замену своему мужу, пока тот находится в отлучке? Впрочем за это я тебя уже наказал, а то, что малыш Фарго оказался так слаб к искушению... так разве это моя вина? Я раскрыл его истинную суть, но решения всегда принимал он сам. Я никогда не мог внушить ему, ведь я узнал его только после обращения. Зато теперь у тебя есть двое мужчин с одинаковыми привычками.

Он усмехнулся и спустя мгновение рядом оказалась служанка. Я даже не заметила, как она подошла. А граф впился в нее зубами и капли горячей крови брызнули мне на спину.

– Поэтому ты должна радоваться. Ведь если с ним ты хотела забыть меня, то тебе этого не удастся. Теперь он моя копия, и ты сама обрекла его на это, притащив с собой и обратив, – закончил свой маленький монолог граф и толкнул служанку на пол так, что она оказалась рядом со мной, стоя на четвереньках. – Зима скоро закончится, а я так давно не слышал предсмертных криков. Убей ее для меня, графиня.

И, как обычно, не в силах отказать хоть в чем-то, я прокусила нежную шейку, чувствуя, как тепло жизни обжигает мое горло. И я не могла не признать, что какая-то маленькая часть меня, что появилась уже после моей смерти, радуется этому.

Наверное граф внушил служанке бояться, поскольку сопротивлялась он громко и отчаянно. Пытаясь удержать ее, и при этом не отпустить графа, я, кажется, переломала ей ребра.

После этого она уже не могла сопротивляться, а вместе с криками изо рта ее текла кровь – осколки ребер прокололи легкое.

Когда мучения бедной девушки почти окончились, на пороге возник Эшвард со второй служанкой. Конечно, ведь я завела разговор с графом в общем холле, а перемещаться в спальню было не в его правилах. Поэтому, возвращаясь с улицы мой рыцарь не мог не наткнуться на нас.

– Сегодня какой-то праздник? – осведомился он, вскидывая брови.

Взгляд его скользнул по едва живой девушки и задержался на моей обнаженной, забрызганной кровью фигуре. Впрочем на лице его при этом не дрогнул ни единый мускул. Он хорошо научился держать эмоции при себе.

– Всего лишь то, что по весне мы покинем эту дыру, – ответил граф, поднимаясь и натягивая брюки. – Так что можешь собирать вещи.

– Отличная новость, – усмехнулся Эшвард и обратился к своей служанке. – Видишь, милая, уже совсем скоро твои мучения окончатся, если конечно, ты продолжишь меня слушать.

И перекинув ее через плечо, точно мешок с картошкой, он ушел в свою комнату.

Граф вышел следом и я осталась одна, наедине с кровью, мертвой служанкой и осознанием содеянного.

Граф прав.

Из-за собственного эгоизма я обрекла несчастного рыцаря на страдания, лишив его семьи, детей и самой жизни. И я не знала, кто же больше из нас двоих виноват в том, что он ожесточился – он сам, ослепленный болью и разбитым сердцем, поддавшийся на уговоры графа, или же я, не сумевшая ни оставить его в покое, ни удержать от всего этого кошмара.

***

Как и сказал граф, мы покинули наш маленький дом по весне, едва сошел снег.

Конечно, стоило дождаться лета, чтобы дороги подсохли. Тогда нам не пришлось бы увязать по колено в грязи.

Впрочем, вампирские силы помогали справиться со всеми преградами, а ни граф, ни Эшвард не желали ждать ни одного лишнего дня. Мне же ничего не оставалось, кроме как следовать за ними.