Бессердечная

– Что ж, – она попыталась взять себя в руки и возобновить светскую беседу. – Я рада, что ваша шляпная лавка процветает. Желаю вам всяческих успехов.

– Пожелания дорого стоят, леди Пинкертон. Примите мою благодарность. – Шляп Ник приподнял шляпу. – Не будет ли слишком самонадеянно с моей стороны просить вас надеть шляпку-пирожное во время состязания кулинаров? Я слышал, вы участвуете.

– Я… собственно говоря, да.

– Хорошо! – Он наклонился ближе. – Не знаю, замечали вы или нет, но внешняя привлекательность – штука субъективная. Не так-то просто ее поймать, когда делаешь головной убор. А вот обаяние – нечто более универсальное. По-моему, мне удалось создать что-то восхитительное. Кое-кто мог бы сказать даже, что вы сейчас неотразимы, и не в последнюю очередь благодаря шляпке.

Он подмигнул, но Кэтрин не поняла, что это должно было означать.

– Что-то я не заметила в себе подобной перемены, – призналась она.

Шляп Ник развел руками.

– Другие заметят, уверяю вас.

Не успел он договорить, как на берегу раздался оглушительный звук трубы, напомнив Кэт, что она по-прежнему на семейном празднике и, хочешь не хочешь, должна играть роль дочери Маркиза.

Ей стало в десять раз страшнее.

– Простите, сейчас я должна танцевать кадриль омаров.

– О да, – и Шляп Ник взмахнул рукой. – Ответственность тяжким грузом лежит на плечах знатных людей.

Кэт не поняла, издевается он над ней или говорит серьезно.

– Более тяжким, чем может показаться. Еще раз благодарю за подарок.

– Может быть, бы останетесь ли в нем и во время кадрили? Уверен, вы окажетесь в центре внимания, а деловой человек не станет жаловаться на избыток внимания.

Кэт поправила шляпку.

– Ник, я кажется, вообще никогда больше ее не сниму.

Он отвесил ей церемонный поклон.

– Тогда в добрый час. И пожалуйста, если вдруг вам случится увидеть его величество, передайте ему от меня привет.

Кэтрин так и застыла на полпути к двери.

– Его величество?

Сиреневые глаза Шляп Ника блеснули.

– Червонного Короля, дорогая. Я полагал, вы с ним знакомы, но у вас такой удивленный вид… Нет, я, должно быть, ошибся. – Он сложил руки в умоляющем жесте. – И все же, ваши с ним пути пересекутся скорее, чем мои, а я бы не отказался, чтобы обо мне замолвили словечко.

Он усмехнулся:

– Что ни говори, леди Пинкертон, я ведь человек амбициозный.

Глава 26

Стало совсем тепло, и гостей так и тянуло на берег, поближе к пенистым волнам и мокрым камням. Понимая, что безнадежно опоздала на церемонию открытия, Кэт торопливо пробиралась по сырому песку между огромными, в два ее роста, витыми раковинами, сквозь гудящую, как пчелиный рой, толпу. Все направлялись на пляж, забыв о шатрах с развевающимися цветными флажками.

У многих – очень многих, с удивлением отметила Кэт, – на головах красовались творения Шляп Ника. Их нетрудно было узнать по элегантности и необычным, оригинальным украшениям. Да, Мэри-Энн вчера говорила, что его шляпы теперь популярны, но Кэтрин и поверить не могла, что эта популярность достигла такого размаха. Она-то воображала, что «Прекрасная мастерская ШЛЯПНЫХ ДЕЛ МАСТЕРА» – только ее открытие, дорогое ее сердцу воспоминание… Но, очевидно, слава о мастерской Шляп Ника широко разошлась среди знати Червонного королевства.

На возвышении посреди пляжа Маркиз уже дошел до середины своего рассказа о первом Черепашьем празднике и о том, как возникла эта традиция. Кэтрин любила эту историю, а слушать, как рассказывает эту историю отец, ей нравилось еще больше. Она искренне огорчилась, что опоздала к началу.

Легенда гласила, что в незапамятные времена, когда их пра-пра-пра… прабабушка была еще молоденькой девушкой, очень красивой, но бедной, она привела процессию танцующих морских черепах и омаров прямо в тронный зал тогдашних Червонных Короля и Королевы. Слушаясь указаний девушки, черепахи и омары исполнили танец. Конечно, они двигались скованно и довольно неуклюже, но благодаря рассказу, который лился из уст девушки, танец показался всем сказочно прекрасным. Балет, пояснила девушка, рассказывал о любви омара и черепахи, таких разных и потому несчастных. Влюбленные прошли через множество испытаний и преодолевали разные преграды ради того, чтобы быть вместе – так что в конце концов их судьба стала гимном вечной любви.

Прародительница Кэт рассказывала эту историю до того искренне и трогательно, что покорила сердца королевской четы, и Король с Королевой разрыдались. Они так плакали, что затопили тронный зал, а потом слезы выплеснулись вниз, на скалы – так и возникла Черепашья Бухта.

Растроганная Королева пожаловала девушке имение и титул Маркизы.