Бессердечная

Выскочив из столовой, она миновала отцовскую библиотеку и вошла в большую приемную, где уже стояли Маркиз, Король, Белый Кролик, двое стражников – Пятерка и Десятка Треф – и…

Сердце у Кэт подпрыгнуло, как мяч, но она тихонько, чтобы никто не заметил, строго велела ему немедленно вернуться на место.

Джокер в черном шутовском одеянии стоял позади королевской свиты, сложив руки за спиной. Он внимательно изучал портрет кого-то из далеких предков Кэтрин, но, как только вошли Кэт с матерью, сразу вытянулся в струнку.

Ее сердце снова принялось биться о ребра с такой силой, что это напоминало барабанный бой. Кэт едва успела отдышаться, как в комнате раздались фанфары, заставив ее подпрыгнуть от неожиданности.

Желтый взгляд Джокера был теперь прикован к полу.

Белый Кролик опустил трубу.

– Его Королевское Величество, Червонный Король!

– Ваше Величество! – воскликнула Маркиза. Вслед за матерью Кэт сделала реверанс, стараясь сохранить пошатнувшееся самообладание. – Ваш визит – большая честь для нас! Не хотите ли чаю? Абигайль! Принеси чаю!

Король прочистил горло, несколько раз ударив себя кулаком в грудь.

– Благодарю, леди Пинкертон! Ваш супруг уже предлагал мне чаю, и я уже отклонил его любезное приглашение. Мне не хотелось бы отнимать у вас слишком много времени.

Он улыбался, как и всегда, но это была не та жизнерадостная улыбка, к которой привыкла Кэт, а другая – нервная и неловкая.

На Кэт Король ни разу не взглянул.

Ее слегка замутило, и она, в виде исключения, порадовалась, что матушка велела унести десерт.

– Ах, Ваше Величество! Ну, может быть, вы хотя бы не откажетесь присесть? – и Маркиза указала на лучшее кресло в приемной. Обычно в нем сидел Маркиз.

Король благодарно кивнул и сел, откинув край алой мантии.

Маркиз и Маркиза уселись на диван напротив него. А Кэтрин продолжала стоять, не догадываясь сесть, пока мать, протянув руку, не дернула ее за юбку.

Стражники-Трефы, отставив алебарды, увенчанные трилистниками, стояли, уставившись в стену. Белый Кролик, казалось, несколько пал духом, не получив приглашения сесть.

А Джокер…

Он стоял неподвижно и хранил молчание, но Кэт не могла отвести от него глаз. Повеса, дамский угодник – возможно, но ее все равно тянуло к нему. Снова и снова она пыталась украдкой взглянуть на него, будто собирая крошки, из которых потом можно будет слепить пирог.

Не дождавшись, что Король заговорит, Маркиза, сияя, наклонилась к нему:

– Нам так понравилось сегодняшнее чаепитие, Ваше Величество! Вы балуете нас, жителей королевства!

– Благодарю, леди Пинкертон. Прием и в самом деле удался.

Король поправил корону, чтобы она прочнее сидела на его круглой голове. Казалось, он к чему-то готовился.

Кэтрин, выпрямившись, сидела на краешке диванной подушки (сидеть было неудобно) и тоже готовилась.

Он попросит ее руки.

Отец даст согласие.

Матушка даст согласие.

Дальше она думать не могла.

Нет, она должна представить все целиком. Это происходит. Здесь и сейчас.

Король просит ее руки.

Отец дает согласие.

Матушка дает согласие.

А она сама…

Она скажет нет.

От этого безмолвного обещания самой себе у Кэт закружилась голова, но она вспомнила решимость, которую ощущала во время игры в крокет, и постаралась снова на ней сосредоточиться.

Конечно же, она будет образцом учтивости и отвергнет предложение Короля со всей возможной деликатностью. Она будет держаться вежливо и скромно, покажет, что польщена, а потом объяснит, что недостойна быть королевой. Укажет на то, что наверняка есть куда более достойные особы, и сообщит, что, хотя ее признательность за проявленное внимание безгранична, она, находясь в здравом уме, не может принять…

Нет, нет, нет.

Кэт понимала, что все не так, и ненавидела себя за это.

Рядом отец, и матушка, и дорогой, милый Червонный Король, и их взоры с надеждой устремлены на нее… Она понимала, что абсолютно точно скажет да.

Она отвела глаза от Джокера. Смотреть на него вдруг стало невыносимо. Само присутствие шута в этой комнате было сейчас крайне неприятно и тяготило ее.

– Сегодня мне доставила огромное удовольствие игра в крокет с леди Пинкертон, – сказал Король.

– О да, она как раз нам об этом рассказывала, – ответила Маркиза. – Ей тоже очень понравилась игра. Не так ли, Кэтрин?

Кэт сглотнула.

– Да, мама.

– Должен заметить, она превосходный игрок! – Король хихикнул. – Только взглянет, и ежи – вжух! – сразу несутся, куда она захочет.

Он снова захихикал.

Родители тоже принялись хихикать, хотя, как показалось Кэт, ее отец не вполне понял, что же тут забавного.

– Мы очень ею гордимся, – сказала Маркиза. – Такая одаренная девушка, и не только в крокете и выпечке!

И она устремила на Кэтрин взгляд, полный родительского обожания.

Кэт отвернулась и заметила светло-голубой глаз Мэри-Энн – та подглядывала в приоткрытую дверь. Служанка ободряюще ей улыбнулась.

– У леди Пинкертон… и у меня… состоялась, э-э… поучительная беседа с моим новым придворным шутом. Вы помните? – Король впервые встретился с ней взглядом.