Бессердечная

– Я была почти уверена, что вы вернулись в Шахматное королевство.

Чайник упал на стол и раскололся, ударившись о битую фарфоровую чашку.

– Как же мы могли вернуться, потеряв обоих Рухов и не добыв сердца? – Его губы искривились в злой усмешке. – Вам следует бояться, леди Пинкертон. Вы теперь королева. – Он ткнул ее пальцем в грудь. – Это кое-чего стоит.

– Я вас не боюсь. Повторите свою загадку, Шляп Ник, и я отвечу, что мое сердце нельзя украсть. Но его можно купить, и оно уже продано.

У Шляп Ника начала подергиваться щека.

– Хотите загадку? Я знаю одну, очень хорошую, начинается так: чем ворон схож с письменным столом?

Кэт вскинула голову.

– Вы сошли с ума, Шляп Ник? Я не стану отвечать.

– Оба они полны поэзии, видите ли. Тьма и прихотливая фантазия, ужасы и пение.

– Шляп Ник…

Он зашептал как заговорщик:

– Я обо всем догадался, леди Пинкертон.

Кэт сжала губы.

– Догадались? О чем?

– Обо всем. Питер. Бармаглот. Фальшивая Черепаха. Мы оба виноваты.

Ухватившись за край стола, Кэтрин уставилась на него поверх беспорядка. Манекены ничего не сказали.

– Видите ли, много лет тому назад, – заговорил Шляп Ник, словно отвечая на незаданный вопрос, – я принес из Шахматных земель тыкву. Я собирался сделать из нее тыквенную шляпу. Беззубый, смеющийся тыквенный фонарь, освещенный изнутри. О, это была бы восхитительная шляпка.

Он пропел слово восхитительная, откинув голову на спинку кресла.

– Но тыква росла и росла. Я не мог ее остановить. Она выросла размером с козу и уже не годилась в шляпки, так что я разрезал ее и вынул семечки. Эти тыквенные семечки я отнес на ближайший тыквенный огород и предложил хозяевам. Они оказались неблагодарными невежами, этот мужчина и его хилая жена. Заявили, что не нуждаются в подачках и захлопнули дверь у меня перед носом. Ну, а я просто бросил семена в уголок на их делянке. – Шляп Ник злорадно улыбнулся. – И думать о них забыл.

– А они проросли, – поняла Кэт.

– Да, проросли. Леди Питер выиграла состязание по поеданию тыквы, вы знали об этом? Говорят, она съела двадцать две штуки. Двадцать две проклятые тыковки. И превратилась в чудовище. – Губы Шляп Ника задрожали, он попытался улыбнуться, но улыбка вышла жалкой. Сейчас Кэт ясно видела ужас и близкие слезы в его аметистовых глазах.

Она вспомнила разрушенный угол тыквенной делянки. Питер попытался уничтожить тыквы, но одно семя выжило и проросло.

– А я испекла тыквенный пирог, – продолжила она, – так что Фальшивая Черепаха – это дело моих рук и ваших, и, наверное, Питера.

– Питер Питер жениться решил, – нараспев продекламировал Шляп Ник, – Женой обзавелся, а дом не купил.

Кэт поежилась. Ее взгляд блуждал по беспорядку на столе.

– Что еще? Вы принесли из Шахматного королевства другие опасные вещи, о которых мне следует знать?

– Только Джокера, дорогая. Он достаточно опасен для нас обоих.

Услышав его имя, Кэтрин снова почувствовала такую острую боль в разбитом сердце, какую не ощущала уже много дней. Закусив губу, она ждала.

Когда боль снова немного утихла и притупилась, она пошла вокруг стола.

– Вы мне лгали. Ваши шляпы опасны. Нельзя доверять ничему, что было принесено вами из Шахматного королевства, – схватившись за спинку кресла справа от Шляп Ника, Кэт хотела отодвинуть его от стола и сесть, но Шляп Ник со стуком опустил на подлокотники трость. С силой ударив по стоявшей в кресле голове манекена, трость разорвала воздушный шифоновый чепец и разбила глину. Кэтрин отскочила.

– Соблюдайте приличия, леди Пинкертон! – сквозь зубы сказал Шляп Ник. – Для вас нет места за этим столом.

Неприязнь, словно ледяная волна, обрушилась на нее и отбросила прочь. Кэт с хрипом втянула воздух.

– Вы его не заслуживаете, – заявил Шляп Ник с изуверским блеском в глазах. Он глядел на Кэтрин изучающе, будто желая понять, какое из обвинений ранит сильнее. – Я рад, что он не видит вас сейчас. Я счастлив, что он никогда не узнает, как стремительно вы упали в объятия Короля. Вы не смогли дождаться даже, пока могильные черви начнут глодать его.

Она сжала кулаки.

– Я заключила сделку, чтобы отомстить за него. Я сделала это ради него, что бы кто ни думал. Я любила его. И все еще люблю.

– Если вы думаете, что у вас исключительное право любить его, вам нужно стать новым шутом Короля, а не женой.

Она непонимающе смотрела на него. Мысли разбегались, голова шла кругом – сначала полная неразбериха. Потом понимание.

Кэтрин выпрямилась.

– Он знал?

– Разве это имеет значение? – с резким смешком Шляп Ник сбросил со стола ноги и встал. – Он явился сюда с намерением завоевать ваше сердце, но было очевидно, что с той самой ночи, когда он привел вас сюда на чаепитие, он теряет свое.

Голос Шляп Ника сорвался на крик. Подбежав к стене, он схватил с полки одну из шляп.

Нет, не шляпу – корону.

Он бросил ее на стол. Зубья короны, сделанные из клыков Бармаглота, острых и зазубренных, были закреплены на основе из фиолетового бархата, усеянного драгоценными камнями – гнусная насмешка над настоящей короной, которую она оставила в замке.