Читаем Бесконечный плей-лист Ника и Норы полностью

Бесконечный плей-лист Ника и Норы

Жизнь заканчивается. Песни – не всегда.

Я сижу на поребрике. Я постигаю все, даже ничто. Где я, каково мне, кто я есть и кем не являюсь.

Приходят слова.

На улице Ладлоуникто никуда не спешит,и все, чего я не знаю,обступает меня.На улице Ладлоутени на тротуарахмолят не уходить,но ты не хочешь их слышать.

Отлично, Ник. Громче.

КТО СТАНЕТ ПРОСИТЬ ПРОЩЕНИЯ ЗА ТО,ЧТО МЫ – ТЕ, КТО МЫ ЕСТЬ,КТО НАМ УКАЖЕТ ДОРОГУ,ЕСЛИ МЫ ЗАШЛИ ТАК ДАЛЕКО,ОТВЕТЬ МНЕ,ОТВЕТЬ МНЕ НА ЭТОТ ВОПРОСИ НА ВСЕ ВОПРОСЫ, КОТОРЫЕЯ СЛИШКОМ БОЮСЬ ЗАДАВАТЬНА УЛИЦЕ ЛАДЛОУТЫ ПОМОГЛА МНЕ ПОНЯТЬ,И Я ТЕБЯ ОТПУСТИЛ,НО МЫ ОШИБАЛИСЬТАК СИЛЬНО, ТАК СИЛЬНО, ТАК СИЛЬНОНА УЛИЦЕ ЛАДЛОУТЕНИ КЛУБЯТСЯ ВОКРУГ,СКВОЗЬ НИХ ВИДНЕЕТСЯ ПРАВДА,А МЫ ОШИБАЛИСЬТАК СИЛЬНО, ТАК СИЛЬНО, ТАК СИЛЬНОБОЛЬШЕ НИКОГДА —КАЖДЫЙ РАЗ Я ТАК ГОВОРЮБОЛЬШЕ НИКОГДА —КАЖДЫЙ РАЗ Я ТАК ГОВОРЮБОЛЬШЕ НИКОГДА —КАЖДЫЙ РАЗ Я ТАК ГОВОРЮ.

И снова тише.

На улице Ладлоунам буквально подать рукойот места, где мы могли бы быть,до места, где мы сейчас.На улице Ладлоу,найди меня на улице Ладлоу,на улице Ладлоу,найди меня здесь…

– Приятель! Это просто круто!

Хлопнув меня по спине, Дэв садится рядом. Он вспотел, пока танцевал, его волосы спутались, промокшая рубашка обтягивает тело еще сильнее, чем в начале ночи.

– Ты что, не слушаешь Where’s Fluffy?

– Да просто решил немного передохнуть. Думаешь, легко быть самым симпатичным несовершеннолетним солистом квиркор-сцены? Я же не могу работать круглосуточно, знаешь ли.

– А где Рэнди?

– Кто?

– Рэнди.

– Э?

– Из группы Are You Randy? Ты же вроде был с ним?

– А! Ты про Тэда! Он скоро подойдет. Остался, чтобы потанцевать под последнюю песню. По-моему, он ослепителен!

В глазах Дэва появляется шальной, страстный блеск, так что я просто киваю. Иногда во взгляде Дэва читается лишь озорство, никакой страсти – и тогда мне приходится переживать за сердце того, кто рядом с ним. Но иногда чувствуется, что чужая красота зацепила его, и тогда я знаю, что просто сексом дело не ограничится.

– Так где Трис? – теперь спрашивает он.

– Внутри. А что?

– Без понятия. Я решил, что вы будете вместе.

– Дэв… Мы с Трис расстались недели четыре назад.

– Да блин! Я совсем забыл. Прости, дружище.

– Никаких проблем.

Дэв некоторое время смотрит на меня, а затем хлопает себя по лбу.

– Подожди! Тут же еще одна девочка была сегодня, верно? Я видел, что ты вроде как обнимался с ней.

– Можно и так сказать.

– Так я и сказал!

– Что?

– Сказал. Можно было сказать – я и сказал.

Для Дэва такая фраза – настоящее достижение.

Он обнимает меня рукой, прижимается ко мне. Ему это нравится, а я не против. Это прикосновение скорее успокаивающее, чем страстное.

– Ах ты мой бедный порядочный мальчик-натурал, – говорит он. – Никто не должен оставаться один в такую ночь.

– Но у меня есть ты, Дэв, – отвечаю я, пытаясь свести все к шутке.

– И это правда. По крайней мере, пока Тэд не вернется.

– Я знаю.

– Ты же знаешь, в чем вся соль, Ник?

– Вся соль чего?

– Всего, Ник. В чем вся соль.

– Нет.

– Beatles.

– А что с ними?

– Они были абсолютно правы.

– В чем?

– Во всем.

– Что ты имеешь в виду?

Дэв касается моей руки своей – кожа к коже, пот к поту, касание к касанию. Потом он берет мою ладонь, так что наши пальцы переплетаются.

– Вот, – говорит он. – Вот что «битлы» точно знали.

– Боюсь, я не понимаю…

– Другие группы, они в общем про секс. Или про боль. Или про какие-то фантазии. Но The Beatles – они знали, что делают. Знаешь, почему они стали так круты?

– Почему?

– «I Wanna Hold Your Hand»[15]. Их первый сингл. Чертов бриллиант. Может, самая крутая песня на свете. Потому что они это точно поняли. Вот чего все хотят. Не заниматься горячим сексом круглые сутки семь дней в неделю. Не жениться и прожить сто лет долго и счастливо. Не «Порше», не минет, не хату за миллион долларов. Нет. Людям нужно, чтобы их держали за руку. Это чувство, которого не скрыть. Каждая успешная песня о любви за последние пятьдесят лет в конечном итоге восходит к «I Wanna Hold You Hand». И в каждой успешной любовной истории есть эти невыносимые и невыносимо восхитительные моменты, когда двое держатся за руки. Поверь мне. Я много об этом думал.

– «Я хочу держать тебя за руку», – повторяю я.

– Ты это и делаешь, мой друг. Ты это и делаешь.

Перейти на страницу: