Беркут (Щегол-3)

— Начались. «Праздники». На двое суток раньше, чем должны были… — хмуро сообщила она, метнувшись к своему рюкзаку. — Значит, часа через три-четыре мне потребуется обезболивающее. А его я сдуру не купила. И… ты бы не мог сходить к воякам и покопаться в их аптечке?

— Схожу, конечно… — ответил я, поднимаясь на ноги, поймал за хвост мысль, мелькнувшую на краю сознания, и добавил: — Раз такое дело, может, вернемся в Большой Мир? Пока носился за дровами, слышал перестук дизеля, а значит, на заимку привезли очередную партию вояк.

— Возвращаться в Большой Мир в компании прошлой партии будет не очень комфортно… — вздохнула она, вытащив какой-то пакет и скользнув к двери в санузел. — А еще нам будет не на чем выбираться из «Бастиона» — Ира-то приедет туда только завтра вечером.

— Мелочи… — усмехнулся я. — Первых построим и, если что, задавим. А с базы наберем Ляпишева, и он убедит ее руководство выделить нам какой-нибудь транспорт. Заодно сообщит Иришке, что мы вернулись, и состыкует ее с нами где-нибудь на половине дороги. А то у нас беда и с телефонами…

…С получением обезболивающего особых проблем не возникло — медик из постоянного состава не горел желанием расстраивать личность, имеющую прямой выход на начальника спецотдела, поэтому бросился выполнять мою просьбу чуть ли не раньше, чем я договорил, и выдал требуемое «с гаком». Зато командир отделения, начавшего грузиться в БТР, заявил, что никуда мы не поедем. Ибо его подразделение секретное, и он не имеет права светить лица подчиненных перед непонятными шпаками.

— У меня создается стойкое ощущение, что всю жизнь мечтали вылететь со службы с позором, но до сегодняшнего дня не понимали, как выставить себя идиотом перед вышестоящим начальством… — холодно усмехнулся я и… был поддержан. Старшим группы доставки и эвакуации:

— Кузьмин, упрешься рогом — останешься здесь. Вместе со всем своим отделением. Ибо у его благородия и его команды доступ по категории А-два, а у тебя и твоих парней — всего-навсего по Бэ-четыре. Дальше объяснять?

— Да, но я…

— А-два и Бэ-четыре! — повторил подпоручик и обратился ко мне: — Ваше благородие, через минуту освобожу три первых места по правому борту, так что можете идти собираться. И еще: в обратную дорогу отправимся по вашей готовности.

Я коротко кивнул и пошел радовать девчонок новыми вводными. А уже через четверть часа вернулся к бронетранспортеру в сопровождении жены и подруги, закидал в десантный отсек все три рюкзака, пропустил вперед Свету и Олю, забрался в боевую машину следом за ними и, добравшись до третьего кресла под ненавидящими взглядами вояк, спокойно опустился на сидение.

В этот раз не засыпал: дождался, пока дамы уйдут в медитативный транс, дабы выжать из пребывания под магофоном Пятна максимум возможного, и последовал их примеру. Так что все семь с лишним часов пути тренировался — вливал Силу в подпорку, «на которой сидел», с помощью прозрения изучал энергетические структуры экипажа БТР-а и всех «пассажиров», периодически разгонял восприятие просветлением и пытался давить фрагментом пресса на крошечную ничем не заваленную часть пола. В результате задолбался до умопомрачения, поэтому в момент исчезновения магофона почувствовал себя счастливым и открыл глаза. Как вскоре выяснилось, рановато. Но заставить себя продолжить издевательства над собой-любимым так и не смог. Поэтому последние четверть часа пути тихо дурел от скуки и от все усиливающегося давления мочевого пузыря. Слава богу, в какой-то момент наш транспорт все-таки въехал на территорию «Бастиона» и… подвез нас прямо к зданию штаба. Так что время перестало тянуться, как резиновое, и рвануло вперед с обычной скоростью. Не обошла нас вниманием и госпожа Удача: майор, с которым я чуть не столкнулся на входе в здание, объяснил, где искать туалет, командир базы оказался на месте, Ляпишев ответил с первого звонка и так далее. И пусть выехать на Кострому удалось только в одиннадцатом часу вечера, я смотрел в будущее с оптимизмом. Ибо знал, что там нас встретит Дайна и отвезет домой.

Так оно, собственно, и получилось — в три десять ночи «Мастиф» начмеда «Бастиона» зарулил на стоянку для фур на северо-западной окраине города,

выбранного местом встречи, и остановился рядом с нашим «Бураном». А уже минут через пять кроссовер, поморгав вояке дальним светом, сорвался с места, вырулил на дорогу и повез нас на юг. Подальше от снега, мороза и дурачков в погонах.

Девчонки, сходу оккупировавшие и опустившие заднее сидение, заснули практически сразу, а я еще потрепыхался: для вида спросил у подруги семьи, не сменить ли ее за рулем, затем рассказал ей о нашем житье-бытье на заимке спецотдела и, помнится, поинтересовался новостями Большого Мира. А потом почувствовал прикосновение к плечу, открыл глаза и обнаружил, что машина уже припаркована в гараже нашего коттеджа, фальшь-панель опущена, моя дверь открыта, а справа от меня стоит супруга и сонно трет заспанное лицо.