Беременна в расплату (СИ)

— Ты моя. Моя навсегда. На вечность и дальше, — шепчу, как голодный зверь, водя по ее коже пальцами.

— твоя. Твоя навсегда, — выдыхает, и я глотаю. Жадно глотаю ее слова. Пожираю их, впиваясь в ее губы.

И я взрываюсь в ней. Изливаюсь мощной струей. Впервые ослепленный, впервые с диким криком. Который сплетается с ее. Отбиваясь эхом по всей руине.

Но это больше не руина. Здесь теперь поселилась жизнь!

Мы валимся на бок вместе. Совершенно изнеможденные. Даже дыхания, и того у нас не осталось!

Но…

Будь я проклят, если внутри меня все не заполняется светом.

Я жив! Мать вашу! Жив!

И снова одержимо покрываю поцелуями ее дрожащее в моих руках такое нежное тело…

* * *

23 Глава 23

Мари.

Резко дергаюсь. Распахивая глаза так, что они болят.

Боже. Боже, Боже. Боже!

Я сама себе не верю!

Ночью, в темноте…

Когда крепкие руки прижали меня к напряженной груди, а из темноты полыхнули черным взглядом те самые глаза…

Я сошла с ума!

Изчезло все! Все растворилось!

Это был он!

Только одни глаза способны так смотреть! Прожигать самую душу! Заставлять задыхаться, а сердце рваться из груди! Рваться… К нему… К нему навстречу! Чтобы соединиться с его сердцем, которое так жадно, так мощно забилось у меня прямо под кожей!!!

Он!

Об этом трепетала каждая клеточка моего тела, особенно когда его губы накрыли мои…

И мир взорвался! Перевернулся перед глазами!

ОН! Мой Бадрид! Мой единственный любимый!

Я знала! Я знала, что ты жив!

Неужели ты спрятался здесь? В каких-то руинах на краю мира! Ради того, чтобы все же встретится со мной!

Конечно.

У него множество врагов! Кто-то же организовал этот взрыв!

Даже не удивлюсь, если к этому приложили руку его братья! Почему нет? Они вполне могли захотеть отобрать себе всю власть!

Бадрид мог затаиться. Чтобы правда вышла наружу. Мог ради этого скрываться. И наблюдать…

А мог…

Я задыхаюсь.

Он ведь мог за мной следить! Наблюдать со стороны и следовать за всеми нашими перемещениями с Динаром!

Внутри множество слов. Миллионы вопросов.

Но…

Его губы сминают мои. Руки жадно, требовательно, так нежно и так одновременно голодно скользят по моему телу, что все слова становятся неважны.

Для того, чтобы выразить главное, есть совсем другой язык.

И сейчас он говорит.

Кричит.

Изливает все.

В каждом касании. В каждом жадном поцелуе, который становится глотком воздуха.

В том, как распахиваются пронзая меня в самое сердце его глаза. Как лихорадочно я ласкаю каждую клеточку его тела.

Как мы сливаемся в одно, сплетаясь в крике.

Слов нет. Слов слишком мало!

Есть только дикая жажда. Безумная ненасытность!

И я проваливаюсь в пропасть и возношусь на небеса, когда он вонзается в меня сливаясь всем естеством!

Вздрагиваю, просыпаясь. Приходя в себя.

Он сгреб меня в охапку. Оплел своими огромными руками так, что не оторвать.

И ледяная дрожь пронзает все тело.

Это не Бадрид.

Боже! Что я натворила?

Это же Демон. Боец из того самого клуба! Что так жадно пронзал меня глазами…

Глазами, слишком похожими на ЕГО…

Боже!

Сжимаюсь в комок и выскользаю из крепкого, пышущего огнем и отдающегося безумной дрожью в теле, захвата.

Трясусь вся. Подбирая разбросанную одежду.

Еле попадаю дрожащими руками в пуговицы.

Бадрид когда-то говорил. Что мы обе шлюхи? Я и Алекса? Что такое может быть только в крови?

Да! Я шлюха! Самая настоящая шлюха! Ведь неизвестно, где мой любимый и что с ним! А я переспала с случайным человеком! Вот так. Дико. Ненормально. Отдалась ему прямо в каких-то развалинах!

Серый рассвет обнажает все уродство того, что я натворила!

И я бегу. Бегу прочь со всех ног.

От него?

Нет! Я мчусь от себя самой! Мчусь так, что только ветер свистит в ушах!

Но могу ли я? Могу ли убежать от себя и от того, что натворила???

Хочется закрыть уши руками и вырвать собственное сердце!

Кааааак??? Как я могла??? Какое помутнение нашло на мой разум?

И разве помутнение это оправдание?

И хочется хлестать себя по щекам. Хлестать изо всех сил!

* * *

— Где ты была?

Останавливаюсь. Почти врезавшись в Динара.

Всклокоченный, с взъерошенными волосами и мятом костюме. Он расхаживает перед входом на террасу, с которой я сбежала.

— Где, Мари???!!!

Обхватывает пальцами мой подбородок. Заставляет поднять на него глаза.

Жадно, с шумом дышит, а ноздри раздуваются… Грудь ходит ходуном.

Это впервые. Впервые я вижу Динара в ярости! От нее он даже побелел хуже листа бумаги!

— Я…

Отхожу назад и почти падаю в песок.

— Я гуляла. Зашла куда-то… В какой-то пустой разваленный дом… И кажется, заснула…

— Ты с ума сошла?

Нет.

Динар не кричит. Не повышает голос.

Но его тихий тон выдает плещущуюся внутри ярость хуже любого крика.

Только мне сейчас все равно.

Нет!

Я даже была бы рада, если бы он начал орать. Ударил бы меня так, что я бы повалилась на землю.

Я сама себя не прощу за это. Никогда не прощу! Только вот врезать сама себе не могу за то, что натворила!

— Ты понимаешь??? Понимаешь. Где мы? Мари!

Динар шипит, и держит за подбородок так, что наверное останутся синяки.

— Это пустыня! Пустыня. Мать твою!

Взърошивает волосы, дико вращая глазами.