Берегись! Сейчас я буду тебя спасать

Виконтесса подняла повыше подбородок, щёлкнула каблучком.

Приняты!

Клуб “Лавалле” перестал обращать внимание на новеньких посетителей курорта. Условно.

– М-м… они сняли дом на побережье и собираются в круиз на “Земляной змее”… Нам с ними ещё две недели соседствовать!

– Виконт. Говорят, из Анчеллота. Неплохо… Поместье, рядом два крупных графства. Думаю, он выбьется в люди побыстрее нашего Лестера!

– И не говорите… виконтесса одета с иголочки, надо сказать, хоть и выглядит моложе. По платью я дала бы ей… двадцать пять, но на вид восемнадцать…

– Что вы! Это кружева из Соло, писк моды, это до наших краёв всё медленно доходит!

– А вы видели туфли виконта…

– … две сотни клерет!

– Хороший человек!

– Позову их на чай в среду.

– Я уже отправила приглашение, милочка, придержите коней.

* * *

Эмма торжествовала! Никогда и никакой приём не вызывал в ней такого восторга! Она искренне влюбилась в своё новое положение, и пусть всего лишь виконтесса, а не графиня! Пусть! Пусть рядом липовый виконт… пусть их брак ненастоящий, но она тор-жест-во-ва-ла!

Оказалось так просто крутиться среди светских дам, когда ты в сущности только притворяешься. Проще, чем когда ты действительно аристократка среди аристократов.

Можно улыбаться, выдумывать истории и молоть чепуху, даже не стыдясь. А ещё… как же прекрасно, когда рядом есть супруг, который поддерживает любое твоё дурачество.

Она видела рядом с собой Гая раньше, и он был бы приятным, правильным, и очень-очень похожим на других. Свой среди своих, лучший из лучших.

Глер же был просто-напросто самозванец, но какой обаятельный!

Виконт, как же!

Зато всеобщее внимание (женщин преимущественно) приковано именно к нему. Не официально внимание. Исподлобья. Тайком. Негоже любоваться чужими мужьями, верно?

Нет, Гри не оказались в центре, они не были для этого достаточно знатными, но на них то и дело поглядывали. Что пьют, о чём говорят, как одеты.

Костюм Глеру успели перешить у местного портного, разыграв целый спектакль про то, что супруг похудел от морской болезни. В итоге все обратили внимание, какая дорогая ткань и как изумительно сидит!

А вот туфли оказались и так в пору.

Своё платье Эмма улучшила сама, и не прогадала. Каждая дама подходила и желала познакомиться или вовсе пригласить на чай. Успех! Ничто не зарекомендует тебя лучше, чем платье.

Теперь алиби у них железное.

Никто даже толком не спрашивал имён.

Мало ли людей с фамилией Гри? Зато Виконт и Виконтесса такие одни! Молодые и великолепные.

Вечером они ехали в своём экипаже усталые, в ожидании скорого сна и даже не в силах были обмолвиться словом, пока Глер не нарушил молчание:

– И как на ваш взгляд?

– О, уверяю, нас запомнили и точно никто не упомянул о том, что мы связаны с какими-то другими Гри… Все в восторге от нас! Вы умопомрачительно смотрелись среди этих богачей.

– Благодарю, это очень высокая оценка, – губы Глера изогнулись в улыбке, и Эмма невольно расхохоталась, всплеснув руками.

– Ну а я…

– Тш-ш, – перебил он, прикрыв глаза, и Эмма испугалась, что он прислушивается к чему-то снаружи, но Глер только мягко улыбнулся. – А вы… от вас никто не мог глаз отвезти. Моя молодая жена всех свела с ума.

И Эмма… растаяла.

Она отвернулась, еле сдерживая губы, которые так и норовили изогнуться, и уставилась на улицу.

Экипаж был открытым, и было видно побережье Лавалле, протянувшееся с одной стороны, и ровные ряды одинаковых белых коттеджей с другой.

Спокойствие. И полная, абсолютная защита от внешнего мира. Будто курорт – другая планета.

– Мне тут так хорошо… вот бы мы остались навечно в Лавалле…

– Нам бы вечно пришлось играть мужа и жену, – зачем-то уточнил Глер, тоже глядя на улицу. Его взгляд был прикован к череде яхт, видимых вдали, на причале.

– Да, – тихо подтвердила Эмма.

И ей вдруг стало так тепло и хорошо.

Если зажмуриться, очень-очень крепко, то вот она сейчас счастлива. Она виконтесса, как и хотела, когда собиралась за Гая, только рядом другой мужчина. И он изумительно хорош, стоит его приодеть.

Или он всяким хорош? Она ещё не поняла.

Её приняли в обществе.

Она наняла коттедж в Лавалле.

Она едет в Анчеллота в своё поместье у моря.

– Почему это всё не правда? – и Эмма вдруг прижала руку к глазам и зажмурилась. – Вот бы сейчас… щёлк… и всё это правда…

– Дженни…

– Нет же, Гл… Ларс. Нет… Дайте мне помечтать.

Экипаж остановился, и они вышли, попрощались с кучером, пожелали ему доброй ночи и остались одни.

Прислуга спала не в их коттедже, но оба, не сговариваясь, всё равно пошли в сад, где была крошечная беседка. Там Эмма упала на лавку, и Глер почему-то встал на колени перед с ней и даже взял её руки в свои.

– Представьте. Я и вы. Тут, и всё это правда… – прошептала Эмма.

– Но я оборванец и дикарь, – его полные чётко очерченные губы изогнулись в улыбке. Эмма засмотрелась, а потом перевела взгляд на глаза.

– Вы… – она хотела назвать его виконтом Гри, но это показалось таким смешным. – Вы – Глер Мальбек.