Берегини

Когда дни сделались совсем короткими, женщины поставили пиво для Йоль – праздника середины зимы. Сто сорок горшков, не больше, не меньше, как требовал обычай. И выбрали коня, которого следовало принести в жертву богам. Длился Йоль целых двенадцать дней, и по каждому из этих дней судили о грядущих двенадцати месяцах. Потому и старались как можно больше пить, веселиться и плясать, ни с кем не ссорясь, не затевая никакой вражды, чтобы весь будущий год прожить в сытости и спокойствии.

Нынешний Йоль оказался вдвойне радостным для младшего брата конунга: накануне его жена занемогла, и Ботхильд, пришедшая проведать ее, объявила, что у Сванвид ближе к концу лета родится ребенок. Новость мигом облетела весь Рикхейм, и на праздничном пиру Эйвинд и его хёвдинги выпили немало пива за будущего сына Халльдора. А еще конунг отсыпал брату щедрую горсть серебряных монет: чтобы его наследник с рождения был богат и удачлив.

– А ты, побратим, когда же порадуешь меня? – громко обратился Эйвинд к Асбьерну. – Женился один из первых, а серебра вам дарить пока не за что.

И рассмеялся, а вслед за ним рассмеялись и остальные. Посыпались шутки; хмельное веселье уже порядком вскружило всем головы. Сидевшая рядом с мужем Фрейдис опустила глаза. Ей стало не по себе от таких разговоров.

– А я не тороплюсь, – спокойно ответил шутникам Асбьерн. – Говорят, у тех, кто спешит, рождаются одни девчонки.

Теперь уже посмеивались над Халльдором – тот только отмахивался, с досадой поглядывая на Асбьерна. А ярл невозмутимо осушил свой рог и стал слушать недавно сочиненные Лейдольвом висы о строительстве корабля: выходило у него очень складно и многое запоминалось.

Фрейдис его не слушала, думала о своем. Прочим что – посмеялись да позабыли. Батюшке ее, Мстиславу, тоже сперва в шутку предлагали взять вторую жену, когда первая и любимая и через год, и через два после свадьбы оставалась неплодной. И он поначалу так же достойно отвечал шутникам и неустанно молился светлому Даждьбогу, а потом то ли устал ждать, то ли испугался, что умрет бездетным… Что если и Асбьерн однажды потеряет веру в то, что она, дочь своей матери, сможет подарить ему сына?

Фрейдис посмотрела на мужа. Он почувствовал ее взгляд, повернулся, и сказал негромко, чтобы услышала только она:

– Не думай о плохом – оно и не сбудется.

После праздника Йоль колесо года поворачивает на весну, и дни потихоньку начинают прибавляться. Но до тепла еще далеко: зима не одну седмицу будет мести метелями, сковывать землю морозами, пронизывать ледяными ветрами. И всякий, сидя дома возле жарко горящего огня, не раз подумает: скоро ли соберутся в путь белые лебеди, приносящие долгожданную весну?

Новый драккар строился трудно, но с каждым днем надежды на то, что корабль получится крепким и ладным, становилось все больше. Груда бревен и досок со временем превратилась в корабельный корпус с выступающими шпангоутами, на которые крепили обшивку. Была уже вытесана мачта, и почти готов упор для нее; Торгест вместе с кормщиками достраивали боковой руль, Хьярти и Лейдольв с молодыми подмастерьями выглаживали борта и форштевень. Двадцать пар весел вырезали умельцы из сосновых стволов; не хватало только одной части драккара, не менее важной, чем все остальные.

– Корабль моего прадеда украшала огромная голова волка и, глядя на нее, все знали: это идет любимец богов Ульв Раудссон с острова Мьолль, – сказал как-то Эйвинд конунг Асбьерну. – Осенью, пока мы были в лесу, я искал подходящее дерево, которое могло бы подарить нам носового дракона. Но ничего не нашел.

– Зимой искать бесполезно, – отозвался ярл. – Как знать, может, грозное чудище явит себя, когда стает снег?

– Может, и так, – отозвался Эйвинд. – Нужно успеть до того дня, когда корабль будет спущен на воду. Иначе без носового дракона это будет не драккар, а всего лишь огромная лодка.

Этой зимой бывшие соперницы Хельга с Халлой на удивление всем крепко сдружились. Оно и понятно: Йорунн часто бывала в доме у Ботхильд, вызнавала, как та лечит разные женские хворости, делилась тем, что знала сама, и Хельга приходила вместе с ней. Слово за слово – и старые обиды, стоявшие между ней и Халлой, пропали, словно их и не было. Иной раз Йорунн, глядя на то, как они сидят рядышком, голова к голове, и тихонько о чем-то шепчутся, припоминала им давнишнюю драку: мол, быстро же вы забыли, как таскали друг дружку за волосы… Девчонки в ответ лишь фыркали и опускали глаза. Переменившаяся жизнь постепенно меняла и их самих, делала терпимее, мудрее, покладистей. Пройдет немного времени, выберут их славные мужи и будут потом гордиться своими женами. А если еще и наука пойдет впрок – цены им обеим не будет.