Берег Живых. Выбор богов. Книга первая

– Нейтамер и Сехемаи вместе положили начало новой династии и повели за собой народ, желавший быть чем-то большим, чем постоянное отражение войн демонического плана бытия. Не сразу, но им удалось. Обе Земли завершили своё объединение только ближе к концу правления Владыки Ирхэру, их сына. Но лишь спустя четыре поколения знаний нашего народа оказалось достаточно, чтобы впервые создать то, что теперь не под силу воссоздать никому. Первое Планарное Святилище, ступенчатая пирамида Секкаир. После были и другие… Наш Золотой Век. Он был возможен лишь тогда, когда мудрость бесстрашных первопроходцев сочеталась с мудростью хранителей, – Таэху тяжело вздохнул и покачал головой. Казалось, его вздох подхватили и другие – те, искры чьих жизней сохранились в обломках камней, на которых была высечена для вечности память о них. – Мы – великий народ, познавший и вершины, и падения. Немало ещё предстоит нам познать и впредь… Но кое-что утеряно безвозвратно.

– Почему? – тихо спросил Павах. – Почему так?..

– У меня нет времени делать из тебя наследника трона, – усмехнулся писец и, видя ошеломление собеседника, пояснил: – Ты хоть представь, сколько лет мне бы потребовалось, чтобы вложить в тебя всю нашу историю… те тайны, которые открывают будущему Владыке. К тому же ни один хранитель знания не скажет тебе наверняка, кто именно начал новый виток войн. Вершины и падения… Бесконечная трансформация… Но зато мы прекрасно знаем, кто его закончил.

– Божественный Ваэссир, одержавший победу над Сатехом…

– Всё как в легендах, ага, – хранитель снова рассмеялся. – Однако если б ты взглянул на списки всех правителей Таур-Дуат, начиная с божественных, то увидел бы, что имя Сатеха тоже значится среди них – ровно перед именем Ваэссира. Его правление отражено в лике нашего мира, в самой нашей крови. Кто-то может называть его Врагом, но Враг всего сущего – это неведение.

– Неведение… Почему ты решил рассказать мне всё это, мудрый?..

– Нам пора возвращаться, – сухо сказал Таэху, цепко взяв его за локоть и потащив прочь от статуи.

– Почему? – настаивал Павах, не желая покидать это место, чувствуя, что почти уже растворяется в нём.

– Потому что ты тоже можешь стать чем-то большим, чем тебе уготовили другие, – ответил Таэху, не оборачиваясь, спеша к лестнице. – И потому что я не успел рассказать твоему господину то, что ты увидел здесь сегодня… Нить крепнет. То, что я не успел передать, возможно, успеешь ты.

«Нить крепнет», – эхом отозвалось в сознании Паваха голосом Сэбни, голосом Верховного Жреца Джети, голосами тех, чьи истории он хотя бы обрывочно узнал здесь. Спотыкаясь, он шёл за Таэху. Огни светильников становились всё более тусклыми.

– Быстрее, быстрее! Мы должны успеть вернуться, прежде…

Прежде чем что, Павах не слышал – гулом в ушах звенели отголоски ушедших эпох, и кровь билась в висках первобытным ритмом древних тамтамов. Прозрачный мягкий камень под ногами. Прозрачная тронутая порчей его преступления плоть – гораздо менее реальная, чем всё здесь… Он всё ещё переставлял ноги, но не был уверен, что движется с места. Расстояние окончательно потеряло значение, как до этого потеряло смысл время. В меркнувших огнях светильника снова вспыхнула яркая золотая нить, ведущая в никуда. Павах улыбнулся, тронул её, и услышал долгожданный звон. Или это Таэху что-то кричал ему?.. Наверное, уже неважно…

* * *

– Мне известно, что оба народа демонического плана внесли вклад в рождение нашей расы, – проговорил Хэфер. – Наше развитие привело нас к тому, что мы чтим Закон. Когда-то этот Закон мы только познавали и совершали ошибки – жестокие, губительные, едва не стоившие существования всей нашей цивилизации, да. Но они привели нас к тому, что мы есть теперь. Хоть и не все Владыки усваивали историю…

Собственный голос начал казаться ему чужим, звучавшим издалека. Пламя внутри набирало силу, и Хэфера начинало лихорадить. Царевич понимал, что это было как-то связано с Бернибой.

– Тех, в ком кровь хайту была слишком сильна, надлежало бы истребить ещё тогда, – голос Верховной Жрицы звучал глухо, хотя её глаза сверкали гневом. – Игры с силами, изменившими лик земли, – вот что такое была цивилизация детей хайту! А правили ею – о да! – Владыки, могучие, отмеченные благословением Отца Войны!

– Ты говорила не о них, – устало возразил царевич. – Их время минуло ещё прежде – когда остатки их народа пришли в Дельту Великой Реки.

– Они были первыми, кто научился призывать в себя Силу своего Бога, – резко ответила Берниба и осеклась, будто осознав, что сказала лишнее.

Но Хэфер уже услышал то, что услышал, жадно ухватился за смысл слов сквозь марево застившего разум жара.

– Это Знание доступно только Эмхет. Как они могли быть первыми?

Верховная Жрица с горечью рассмеялась.

– Переломить ход войны стало возможным лишь тогда, когда Эмхет стали Эмхет… Когда божественный Ваэссир променял свою природу на то, чтобы быть со своим народом в веках сменяющихся поколений…

– Но ты не знаешь, кто передал нам это Знание. Кто?!