Берег Живых. Выбор богов. Книга первая

Никесу было известно больше, чем многим, и для него грядущие нововведения характеризовались одним словом: порядок. Он надеялся, что знать поостережётся устраивать мятеж, зная, что военачальник Хармехи поддерживает Сафара. Но в том, что собрания городского совета станут ещё менее приятными, чем раньше, командир стражи не сомневался. Не будет царевича, способного поставить каждого на место, но придётся как-то справляться.

Обходя дозором город, Никес всегда проходил и по акрополю. Эта ночь не стала исключением. Вид почерневшего остова дворца приносил ему удовлетворение. Ну а отсалютовать бронзовой голове демона, скалившейся на ворота, стало для него небольшим личным ритуалом, который переняли и другие стражники. Командир остановился в нескольких шагах. Морда чудища, ощерившегося в жутковатой ухмылке, в отблесках факела, казалось, оживала. Люди к ней привыкли, а многие уже воспринимали как своего рода защитника – новый символ города. Для Никеса это определённо было так. Бронзовоголовый демон принёс конец правлению Ликира, вернул командиру стражи отнятую жизнь.

– Так и думал, что найду тебя здесь, – раздался знакомый голос.

Никес обернулся и поклонился. Царевич улыбнулся и вскинул голову, глядя на таран и думая о чём-то своём. В темноте в отблесках факела его золотые глаза мистически мерцали, а лицо с этой почти мечтательной улыбкой казалось удивительно юным. Никес впервые подумал о том, что ведь сам он был старше рэмейского царевича, по крайней мере, по людским меркам. Подумал и удивился. Даже без своего доспеха и знаков власти, одетый в простую тунику, Сын Солнца оставался Сыном Солнца – непостижимым существом, вселявшим воодушевление и веру в победу всем, кто шёл за ним. Те, кто видел царевича в бою, кто сражался с ним плечом к плечу, уже не сомневались в правдивости легенд, что императорская семья происходит от Богов.

– Ты не против, если я присоединюсь к тебе в дозоре? – спросил царевич и усмехнулся. – Всегда хотел это сделать, да вот ни разу ещё не довелось.

– Почту за честь.

Уже вместе они двинулись дальше, обошли остов дворца и вышли на улицы, на которых расположились дома знати. Стражники Никеса немного отстали, а когда догнали, командир подал им знак, чтоб держались позади. Хотя кто знает, может, царевич и глупые разговоры скучающих блюстителей леддненского порядка был слушать не прочь.

Почти нигде в окнах уже не горели светильники. Если потушить факелы, можно было ясно увидеть звёздный узор на ночном полотне неба. Тишину нарушали только шаги воинов, редкий лай собак да шёпот ветра в садах и оливковых рощах, раскинувшихся меж богатых домов. Иногда издалека доносились голоса других стражников, возвещавших: «Всё спокойно!»

– В следующий раз я крикну, ладно? – сказал царевич, оглядывая дома, мимо которых они шли.

Никес улыбнулся и кивнул, потом свернул на ту улицу, что вела к дому Сафара и Алии. О том, что ещё не так давно имение принадлежало родителям Клийи, сторонникам бывшего градоправителя, продавшим Ликиру собственную дочь и ложно свидетельствовавшими, что командир стражи якобы участвовал в заговоре против рэмеи, уже никто и не вспоминал. Клийя их судьбой не интересовалась, а Никес только убедился, что они действительно покинули Леддну. Скорее всего, они подались в Митракис, но кто знает. Кто-то из леддненской знати интересовался поначалу, почему имение отошло неизвестным людям, но сама Клийя быстро пресекла все разговоры.

Никес с супругой часто бывали в гостях у Сафара и Алии – обсуждали дела города, да и просто говорили за жизнь. Других друзей у четы нынешних градоправителей в Леддне пока не было, зато недругов теперь хватало. А скоро, увы, появится ещё и целый сонм друзей мнимых – всех тех, кто мечтал бы из этой дружбы извлечь пользу. Но Никес знал, что там, где не хватит прозорливости ему, подскажет Клийя, а вместе они сумеют уберечь Сафара и Алию.

У дома они остановились. Окна были темны – здесь все уже спали. Сафар и Алия привыкли к жизни в деревне и ложились рано, а просыпались с рассветом.

– Пригляди за ними за меня, командир Никес, – проговорил царевич с непривычной для него мягкостью. – Им будет тяжело.

– Пригляжу, господин, – улыбнулся воин. – Они на своём месте… В Леддне ещё это оценят. Некоторые уже оценили.

Ренэф кивнул.

– Им нравится здесь, как думаешь? Мне-то они всего не скажут, – царевич усмехнулся.

– Очень нравится. Поначалу привыкали, да и страшно было вот так свою жизнь менять. Но теперь, думаю, многие сложности позади, – Никес чуть улыбнулся, вспоминая, каким уютным стал дом благодаря стараниям госпожи Алии – словно и не принадлежал никогда другим людям. – Они верны тебе, господин мой царевич, – добавил он, посмотрев на своего спутника. – Как и мы.

Сын Солнца кивнул.

– Знаю, Никес. Поэтому никогда не забуду вас и этот город, как бы мой путь ни сложился дальше.

– Ты… Мы можем надеяться, что ты ещё вернёшься сюда, господин? – спросил Никес, в очередной раз понимая, что уже просто не представляет, какой будет Леддна без Сына Солнца. Со дня на день царевич должен был уехать, возможно, навсегда…