Берег Скелетов

За пять минут до начала операции Малыш зажег желтое табло, предписывающее членам команды надеть маски дополнительного кислородного обеспечения. Все моментально приняли команду к действию и, поднеся маски ко рту и носу, закрепили их на затылке. Затем так же одновременно они надели огромные ветрозащитные очки. Когда они все подали Кабрильо знак, что полностью готовы, Хуан махнул рукой Малышу. Пилот-ветеран военно-воздушных сил уже произвел все необходимые приготовления.

Хендерсон захлопнул дверь кабины. Одновременно с этим поползла вверх дверь грузового отсека. Завывающий холодный воздух ворвался в салон самолета, перекрывая шум работающих двигателей. Клочок какой-то бумаги пролетел мимо Кабрильо и скрылся в ночном небе.

Хуан моментально ощутил ледяной, резко бьющий по щекам ветер, и тут же повыше натянул теплый шарф, чтобы защитить единственную выставленную навстречу стихии часть тела.

Когда задняя дверь полностью отворилась, хвостовая часть самолета представлялась не чем иным, как огромной, непроглядно-черной, зияющей дырой. В черном небе над пустыней перемигивались звезды. Казалось, их можно было достать рукой.

— Проверка, проверка, — произнес он в свои микрофон и тут же услышал, как поочередно отозвались члены его команды.

Желтый сигнал начал мигать, отсчитывая последние секунды перед прыжком.

Уже в сотый раз с тех пор, как они сели в самолет, Хуан продумывал все шаги, которые предпримет, оказавшись за бортом. Сначала он оттолкнется и выпрыгнет. Затем, оказавшись в свободном полете, моментально выгнет спину, чтобы получить как можно большее сопротивление потокам воздуха и удержаться на лету. Затем он разведет в стороны руки и ноги, чтобы уменьшить толчок от раскрытия парашюта. По закрытым глазам и сосредоточенности своих коллег по миссии Хуан мог с уверенностью сказать, что каждый из них проделывает то же самое.

Поскольку Малыш потихоньку набирал высоту, двигатели вновь взревели, и желтый огонек сменился зеленым. Сегодня не требовалось, чтобы вся команда выпрыгивала одновременно. Так как это были высокие затяжные прыжки, у членов команды было достаточно времени, чтобы перегруппироваться в воздухе и держаться близко друг к другу.

По очереди они подбегали к черной дыре и скрывались во тьме ночи.

Те, кто выпрыгнул на мотоциклах, сразу же отпустили их и развели руки и ноги в стороны, прежде чем распустили парашюты. Подойдя к краю, Хуан увидел по четыре горящих огонька на вершинах парашютов каждого из участников: это говорило о том, что их раскрытие прошло успешно. Когда они доберутся до Дьявольского Оазиса, автоматически желтые огоньки сменятся инфракрасными и станут различимы только через окуляры ночного видения.

Кабрильо направил свой мотоцикл прямо в пустоту, словно рок-звезда, выезжающая на сцену. Тут же он отпустил мотоцикл, расправил руки и ноги и хорошенько выгнул спину. Стремительный поток воздуха тут же атаковал его, но ему удалось удержаться на лету. И как только его начинало вращать, он тут же разгибал спину опять, что позволяло ему контролировать свое положение. Освоившись, Хуан потянулся к тесьме, выпускающей парашют, и раскрыл его. Мотоцикл, тем временем, пролетел всю длину троса, к которому был привязан, и повис на его конце.

Вспомогательный парашют Хуана раскрылся сию же секунду, как только тот рванул тесьму. Было слышно, как он, шурша, медленно наполняется воздухом. Согласно своей конструкции, основной парашют раскрывался сразу же после вспомогательного. Однако этого не произошло. Хуан мгновенно понял: что-то не так, поскольку не почувствовал того рывка, хорошо знакомого по многим десяткам проделанных прыжков этого типа, и он вертикально полетел вниз. Вспомогательный парашют едва смягчал его падение, тогда как нейлоновая масса основного парашюта мягко свистела при полете у самой его головы под потоками воздушных струй.

Хуан пытался понять, что же все-таки произошло. Он взглянул вверх, однако в кромешной ночной тьме едва ли можно было что-то разобрать. Он сделал несколько прыжков в воздухе и понял, что трос, выпускающий основной парашют, спутан, поэтому и не отвечает на команды второстепенного парашюта. Хоть и действия Хуана не выдавали в нем паники, а были наоборот хладнокровны и неторопливы, пытливый ум его уже лихорадочно искал возможное решение этой проблемы.

Он тихонько ругал себя за свою небрежность, пока старался раскрутить запутавшийся трос, вращаясь то по часовой стрелке, то против. Ведь это он складывал парашют, значит, ему некого винить в том, что он не раскрылся. Если он не сумеет выпутаться и раскрыть основной парашют, то вся операция пойдет насмарку.