Бен-Гур

Пиратами были заполнены все дальние берега Понта Эвксинского[33]. Среди них были даже жители Танаиса[34], города, лежащего в устье реки с тем же названием, которая, как считалось, питает водой Меотийское болото[35]. Они готовились к большому походу. Первые сведения об их действиях поступили, когда пираты появились у Босфора Фракийского, разгромив базировавшийся там флот. После этого все, что стояло на плаву у Геллеспонта, сдалось им на милость. В эскадре насчитывалось до шестидесяти галер, хорошо снаряженных и укомплектованных. Лишь несколько судов были биремами, все остальные мощными триремами[36]. Командовал эскадрой грек, рулевыми почти всех судов тоже были греки, знающие, по слухам, все восточные моря. Трофеи пиратов было невозможно подсчитать. Паника охватила не только плавающих по морям; все прибрежные города заперли свои ворота и выставили на стенах усиленные караулы. Морская торговля почти прекратилась.

Но где были пираты в настоящий момент?

На этот вопрос, больше всего интересовавший Аррия, он тоже получил ответ.

После разграбления Гефестии, города на северном берегу острова Лемнос, пиратская армада взяла курс на Фессалию и, по последним данным, скрылась в многочисленных бухточках между Эвбеей и Элладой.

Таковы были известия.

Затем жители острова, собравшиеся на вершинах прибрежных холмов, чтобы поглазеть на редкое для них зрелище сотни кораблей, собранных в единую эскадру, увидели, как передовое соединение неожиданно повернуло на север, ведя за собой остальные корабли. Слух о появлении пиратов уже дошел до этих мест, и теперь, провожая взглядом белые паруса, тающие в морской дымке за Спросом, островитяне испытывали облегчение и благодарность. Те области, которые захватывала мощная рука Рима, могли надеяться на ее защиту: в обмен на налоги она обеспечивала их безопасность.

Трибуна более чем устраивали передвижения пиратов; Фортуне же он был благодарен вдвойне. Она, несомненно, проявила свое благоволение к нему, заманив его врагов в те воды, где их поражение было наиболее вероятно. Он представлял себе, какое опустошение может натворить даже одна-единственная галера на широких морских просторах Средиземного моря и каковы трудности, связанные с ее обнаружением и преследованием. Он также понимал, какую славу принесет ему быстрое обнаружение и сокрушение одним ударом всей пиратской эскадры.

Если читатель возьмет карту Греции и Эгейского моря, он, безусловно, обратит внимание на остров Эвбея, вытянувшийся вдоль побережья подобно крепостному валу, защищающему его от Азии. Остров этот оставляет между собой и континентом пролив ста двадцати миль в длину и едва ли восьми миль шириной. Через северный вход в пролив когда-то вошел флот Ксеркса, теперь же через него ворвались наглые разбойники с просторов Понта. Города вдоль берегов пролива были богаты, нападение на них сулило изрядную добычу. Поэтому, приняв во внимание все эти обстоятельства, Аррий пришел к выводу, что грабители могут быть обнаружены где-нибудь в районе Фермопил. Собираясь воспользоваться столь редкой удачей, он принял решение окружить их с юга и с севера. Для осуществления этого плана нельзя было терять ни часа; поэтому оставалось лишь послать прощальный привет фруктам, вину и женщинам, которыми славился остров Наксос. Эскадра, не останавливаясь, шла под парусами и на веслах, пока незадолго до наступления ночи на горизонте не проступил конус горы Охи. Штурман доложил о приближении побережья Эвбеи.

По команде были спущены паруса, и флот стал двигаться только на веслах. Аррий возглавил флотилию из пятидесяти галер, которые он повел вверх по проливу. Другая половина эскадры направила свои ростры в обход Эвбеи, к северному входу в пролив, имея приказ как можно скорее достичь его и двигаться навстречу первой.

Сказать по правде, в таком разделении флота был определенный риск – каждая половина эскадры уступала по численности флотилии пиратов. Но недостаток численности компенсировался многими преимуществами, не последним из которых была строжайшая дисциплина, которой не было и не могло быть в стане разбойников. Кроме того, в пользу трибуна было еще и то обстоятельство, что, если бы половина римского флота, первой столкнувшаяся с пиратами, была против ожидания разбита, то в бою она неизбежно нанесла бы изрядный урон противнику, потрепанный флот которого не смог бы устоять против другой половины флота римлян.

Тем временем Бен-Гур продолжал грести, сменяясь каждые шесть часов. Отдых на остановке в заливе Антемона вернул ему силы, так что весло живо ходило в его руках, а надсмотрщик на помосте не имел надобности пускать в ход свой кнут.