Белый ворон

Генерал знал, что делал, когда клиента карабином одаривал. Торговцев оружием развелось куда больше новоявленных шейхов, тем более по всем республикам бывшего Союза распихано столько разнокалиберной стрельбы, на третью мировую войну хватит. Нужно же куда-то девать это оружие, хотя бы потому, чтобы подчеркнуть, до чего теперь у всех поголовно исключительно миролюбивые цели. Даже если их рассматривать через оптический прицел.

Дураки говорят, что военные тупые. Как бы не так. Поступок генерала в который раз доказал, как легко совмещается погон с коммерцией в новых исторических условиях. Жаль, Вершигора этого никак понять не хочет.

— А кто тебе карабин подарил? — не дождавшись уток, Вершигора приступил к своей основной деятельности.

— Если это допрос, буду отвечать только в присутствии адвоката.

— Ну, какой допрос? Мы с вами просто беседуем. Исключительно, как со свидетелем, — принял игру генерал.

— В таком случае сообщите номер уголовного дела, против кого и когда оно было возбуждено… Ладно, генерал, скажу тебе по секрету. Если мое имя не всплывет на суде. Аналогичный ствол был подарен еще кое-кому. Один из них — твой явный клиент, зэк по фамилии Хонеккер. Можешь еще допросить Его Величество короля Испании Хуана Второго или товарища Фиделя Кастро, а также некоторых других охотников. Подождешь, когда они завершат трудовое участие в своих «Военохотах» — и вперед, шли повестки.

— Тебе тоже пришлю, — замечает Вершигора. — В конце концов нужно получить объяснение, кто в тебя целил.

— Давай, пока не замерли, другую цель отыщем, — миролюбиво предложил я, извлекая из рюкзака завернутую в плотную фланель флягу.

— Под стать ружью, — кивнул Вершигора.

— Еще бы. Восемнадцатый век, у Кастро такой точно нет.

— А внутри коньяк столетней выдержки?

— Стану я поить великого охотника с ржавым стволом такой гадостью. Теплое вино агромадной выдержки, прямо из «Трактира». Сил придаст, а коньяк моментально согреет, но потом еще холоднее станет. Держи стакан.

Сунув в руку Вершигоры одноразовый пластмассовый стаканчик, я наполнил его еще теплым вином, нащупал в рюкзаке точно такую же тару и щедро налил себе.

— Ни пуха ни пера! — осушаю до дна свою посуду.

— Это точно, — мрачно посмотрев в небо, опрокинул в себя стакан генерал.

Вот и все, через несколько минут господин генерал будет готов к беседе вовсе не на отвлеченные темы. Фляга-то старинная, с фокусом, это я как антиквар знаю. Предназначена специально, чтобы пить даже с очень подозрительным человеком. Пусть из его посуды, значения не имеет. Главное достоинство фляги — два резервуара с вином под серебряной оболочкой. В один, чтобы порадовать собутыльника, можно насыпать яду, а из второго безбоязненно пить самому. Какие подозрения, элементарная вежливость: наливаешь сперва приятелю, потом слегка прокручиваешь горлышко фляги и плескаешь себе. Проглотить вино не успеешь, а собутыльник уже ничего не хочет. Ни повторить, ни дышать. Прекрасное изобретение, главное — положение горлышка не перепутать.

Я этого явно не сделал, хотя травить ядами Вершигору вовсе не собираюсь. Захотел бы, так тару тем же коньяком зарядил. Однако ни коньяк, ни водка, ни ликеры для моего варианта изначально неприемлемы. Вершигора мне живым еще долго будет нужен, а препарат под названием «СП-72» можно растворять только в вине.

Если честно, у меня имеется аналог этой таблетки, известный в спецслужбах как «СП-36». Только из уважения к генеральским погонам я Вершигору более мощным попотчевал. Еще минутка — и генерал дойдет до кондиции. Это только в американских боевиках гнусные кагэбешники какого-то доблестного героя Билла пытают, а тот молчит, словно его настоящая фамилия не Смит, а Кошевой. В реальной жизни при большой надобности никаких орудий пыток и прочей громоздкой чепухи, вроде детекторов лжи, не требуется. Немного вина, крохотная доза препаратика «СП-72» — и человек становится гораздо откровеннее, чем стоило ожидать, элементарно засунув в его зад раскаленный паяльник. А главное, в отличие от ситуации с паяльником, отойдя от винца, он даже не вспомнит, о чем болтал во время дружеской беседы.

Прекрасное изобретение, в который раз доказывающее, что понятие «советский гуманизм» не было пустым звуком; представляю себе сколько жоп оно оставило в целости-сохранности.

Где-то вдалеке хлестнул дуплет, но Вершигора даже не прореагировал на звук выстрелов. Он смотрел на меня умиротворенным взглядом помутневших глаз.

— Слушай, генерал, сколько твое ружье стоит? — задал я очень важный вопрос.

— Восемьдесят рублей.

— Конфискат?

— Нет.

— А «клоповник» у тебя откуда, знаешь?

— Нет.

— Кто тебя контролирует?

— Министерство.

— Микрофоны его работа?

— Скорее их. Точно не знаю.

— Кто они?

— Гады.

— Зачем я вам понадобился?

— Убей гада.

— Кого именно?

— Саблю. Ты не согласился.

— Почему надо убить гада?

— Законопроект. Счетная палата. Они всю страну угробят.

— Кто подставил Ланду?

— Не знаю.

— На кого работает Хлудов?

— На Арлекино.

— Кого он слушается?

— Петровича.

— Должность Петровича?

— Аппарат президента.

— Конкретно?

— Администрация. Один из помощников главы.

— Звание?