Белый колет и фригийский колпак

Добрались и до станции, где фон Гольц о чём-то спорил с почтмейстером. Только слышал, что чиновник говорил, что две телеги сломаны, колеса чинить надо, а нечем, ла и некому, ждать неделю надо.

К ним подошёл уже видно пожилой солдат, в картузе, и также кирасирском мундире. Вахмистр был подтянут, скорее поджар, несмотря на возраст. Носил не усы, а даже бакенбарды, причесанные и нафабренные, делавшие его лицо ещё круглее.

– Становись! – крикнул он, – по росту стройся! Объясняю последний раз- затем будут розги голову вам вправлять! Впереди самый высокий, за ним кто пониже, и далее, так все должны стоять во фрунте! Понятно? – строго спросил унтер-офицер.

– Понятно… – нестройно ответили рекруты.

– Солдаты должны отвечать:«Так точно!» Еще раз!

– Так точно! – почти одновременно ответили ему.

–Меня величать только «господин вахмистр», вне строя- Николай Кузьмич! Я- как архангел при Боге, только я при отце командире. Никто не смеет отойти без моего разрешения, иначе высеку розгами! Ясно всем ?

– Так точно!

Офицер шёл пружинистым шагом к рекрутам, стоявшим фронтом перед командиром.

– Привет, ребята! Такое дело, есть ли среди вас колёсники? А то тут торчать недели две будем, а продовольствия всего на неделю, так что понимаете, что кормить мне вас нечем будет.

– Я, господин офицер, – крикнул Федот.

– Обращаться к господину офицеру «ваше благородие», – крикнул вахмистр, замахнувшись палкой.

– Ваше благородие, – исправился мастер.

– Выйди из строя рекрут! – подбежал к нему Николай Кузьмич.

Федот вышел, не зная куда и руки девать, только оглядел ещё раз фон Гольца. Офицер держал одну руку на руку рукояти шпаги, другой рукой поигрывал со стеком.

– Пошли за мной, новобранец, – добавил офицер, подумав.

Офицер не спеша шёл по двору станции, ударяя стеком по лакированным сапогам в такт своим шагам . Он и не думал оглядываться, смотрел только вперёд. Федот шёл чуть позади, присматривался. Он увидел снятое колесо с телеги и соскочившую с него шину, и стоявших рядом возчиков, только чесавшие могучие лбы да языки, лишь рассказывая дрг другу, как надо чинить поломку. Но делать никто ничего не делал, да и наверняка не умел делать.

– Ну что, служивые? – спросил офицер, – делать-то что будете?

– Надо колесо покупать, взамен сломаного. Уже не исправишь…

– Ладно. Федот , ты слышал?

Парень лишь в ответ кивнул. присев рядом, и ощупывая пальцами железный обод.

– Да, ничего. Горн нужен, угольный, железные клещи да молоты.Один что бы из дерева, другой из серого железа.

– Несите, что сказано, – быстро сказал фон Гольц, и таким голосом, что возчики кинулись исполнять почти бегом.

Все принесли, и даже войлочные рукавицы. Федот надел их, что бы не обжечь руки, и принялся греть железный обод. Металл из серого стал малиновым, и колёсник приложив его к месту клещами, стал набивать быстрыми ударами молота шину на колесо.

– Вот, и готово ! – восхитился офицер, осматривая готовую работу. – Господа возчики! Теперь за вами дело! Рекрут, за мной!

Они отошли подальше, и офицер обратился к нему лично:

– Как зовут? Откуда родом?

– Из Вологды, – говорил заученное Федот, – Андреевы мы. Жил у купца Хренова.

– Ничего, Федот. Теперь в гвардию попал. Читать- писать умеешь?

– Могу. Научился.

– Вот и ладно, но всё равно в гимназический класс будешь ходить. Санкт- Петербург увидишь, не эта деревня. Красота, а не город.

Они вернулись к станции, и фон Гольц отозвал вахмистра пошептаться. Говорили долго, иногда офицер кивал на Федота. Уже вечерело, и рекрутов позвали ужинать. Первая казённая трапеза для молодых солдат.

– Ложки у всех есть? – спросил унтер, – для солдата ложка-первое дело, все должны иметь свою. Ну да ладно, всем раздам, – и каждый получил из его рук неказистую, но новую деревянную ложку.

Каша была готова, и была разложена по мискам. Перловка, сваренная для вкуса с луком. Поели быстро, а затем их повели спать в сарай. Долго вертелся Федот, и не мог заснуть, всё вспоминая прошлую жизнь.

***

Наутро умылись, поели, и солдаты повели новобранцев в конюшню, ухаживать за большими строевыми конями. Как чистить, подковы проверять, не сломаны ли, кормить да поить. Пока все были так заняты, Федот всё же услышал грохот во дворе, как будто ломают ворота станции.

–Чего это там, гоподин вахмистр?– спросил юноша, – что за шум?

– Никак за тобой, – сказал старый вояка, разглаживая усы, – уж вчера купец Хренов приказчика присылал, а теперь сам явился. Чего только не обещал фон Гольцу, да барин тоже упёрся.

***

Анастасия бессильно смотрела, как военные уводят с торга Федота, она поджала губы, осердясь.

– Аким! Быстро, в усадьбу, к отцу! – закричала девушка.