Белый индеец

Три старших воина привели Ренно в общественный большой дом. Языки пламени в очаге вздымались прямо к отверстию в крыше. На помосте, в окружении сахемов из других городов сенека, сидел Гонка. Старейшины и старшие воины собрались у него за спиной.

Напротив помоста стройными рядами сидели горожане и воины, прибывшие на совет из других городов и деревень. В глубине Ренно заметил мать, тетку, Ба-лин-та и Йалу. Сестренка от возбуждения переминалась с ноги на ногу.

Ренно, одетый в одну набедренную повязку, распростерся перед отцом.

Ему велели подняться, и один из вождей произнес длинную речь, описывая убийство трех гуронов. Все произошло не совсем так, и Ренно помнил, что случилось на самом деле, но достаточно было одного факта, что юный сенека действительно убил врагов племени.

Отец Йалы вышел вперед и раскрасил тело посвящаемого зеленой и желтой краской. Гонка надел ему головной убор, и Ренно вытащил из-за пояса металлический нож.

Мужчины принялись рассматривать его, передавая из рук в руки. Прежде чем передать клинок соседу, каждый надрезал себе мизинец и выжимал несколько капель крови в глиняный кувшин. Отец Йалы, тихонько напевая, добавил туда воды, меда и виноградного сока.

Гонка первым отхлебнул из кувшина, а потом пустил его по кругу. Ренно оказался последним. Он допил то, что оставалось и бросил сосуд в огонь. Теперь он стал воином.

Великий сахем обнял сына.

Потом другие воины начали поздравлять Ренно, а женщины потихоньку ушли.

Жизнь Ренно переменилась. Тем же вечером он отнес свои вещи в один из больших домов, где жили неженатые воины, и был удивлен непривычной тишиной. Никто не кричал, не играл, и уж во всяком случае не приглашал приятелей побороться.

Теперь уже Ренно не придется таскать воду из колодца по просьбе матери и выполнять множество мелких заданий по дому. Старшие товарищи держались с ним на равных. У многих из них было всего по одному или по два скальпа.

- Когда мы теперь пойдем на охоту? - подошел к нему Эл-и-чи.

Ренно улыбнулся.

- Скоро. Отец, правда, велел мне отдыхать и набираться сил, пока не начнется Совет, но через несколько дней я смогу делать все, что захочу

- Жаль, что мне нельзя побывать на Совете.

- Потерпи, брат, и ты станешь мудрее.

Эл-и-чи расхохотался.

- Если б ты был мудр и терпелив, то не напал бы в одиночку на трех гуронов!

Ренно не нашел, что ответить.

Жизнь в городе била ключом. Осень уже подходила к концу, но мужчины изо дня в день прочесывали лес в поисках дичи, и даже старшие воины отправлялись вместе с молодежью. Мальчики и незамужние девушки ловили рыбу, а дети собирали съедобные коренья.

Соорудили временные большие дома, а на кукурузных полях колыхалось море шатров из бизоньих шкур. Великий сахем готовился к встрече.

Первыми прибыли сахемы и вожди из других городов сенека. Наиболее уважаемые поселились в домах своих кланов.

С запада и востока приехали могавки и онейда. Наконец, подоспели свирепые кайюга и онондаги, которых остальные ирокезы считали тугодумами.

Ренно удивлялся, что люди смотрят на него, как на героя. Сенека хвастались юношей, голыми руками убившим трех гуронов, а многие пришельцы приходили просто посмотреть на него.

- Ты станешь великим воином, как и твой отец, - обратился к нему старый сахем могавков. - Маниту благосклонны к тебе.

В последний день перед началом совета Ренно с двумя онондагами из клана медведя шел к тому месту, где должен был происходить совет. Их просили помочь строить помост для вождей. И вдруг Ренно оказался лицом к лицу с Ановарой.

С тех пор, как Ренно стал героем, Ановара относилась к нему совсем иначе. Вот и сейчас она ласково улыбнулась и попросила его задержаться.

Онондага пошли вперед.

- Я хотела сказать тебе, что горжусь тобой.

Ренно важно наклонил голову.

Ановара положила руку ему на плечо, и, чтобы избежать недоразумения, подержала несколько секунд.

- Я сказала всем моим родственницам из других племен, что ты мой старый и верный друг, и мы знакомы еще с тех пор, как матери носили нас за спи ной.

- Это так, - вежливо ответил Ренно. Странно, подумал он, еще недавно он думал о ней совсем иначе. Ановара была красива, но красота эта блекла перед прелестью Йалы. И сейчас ему все равно, что думает о нем Ановара. Воинам нет дела до женских разговоров.

- А еще я сказала им, - лукаво произнесла девушка, - что мы и сейчас добрые друзья.

Ренно похолодел. Он и так не искал ее дружбы, но самое главное, эти слухи могли повредить его отношениям с Йалой. Он скрестил руки на груди, кивнул и пошел догонять онондага.

Ановара так и осталась стоять с выражением горечи на лице. Мысль о том, что никто, кроме ее самой, не виноват в ее потере, ничуть не утешала девушку.

Рано утром на следующий день пять барабанов - по числу народов возвестили о начале совета. Старшие воины сели ближе к помосту, молодежь длинными рядами устроилась позади. С одной стороны места заняли хранители веры. Наконец прибыли военные вожди, каждый в роскошном головном уборе и с многочисленными скальпами за поясом.