Белые генералы

С этого момента Врангель стал использовать в рядах своей дивизии пленных. Весь командный состав, до отделенных командиров включительно, всего 370 человек, приказал тут же расстрелять, а остальным здесь же выдал оружие и поставил в ряды пластунского батальона своей дивизии. Опыт удался. Батальон, развернутый впоследствии в стрелковый полк, прошел с Врангелем весь Кавказ, был под Царицыном и «приобрел себе в рядах армии громкую славу».

Следующим маневром в условиях жестокого ветра и заморозков Врангель отбил попытку красных захватить Армавир.

В Армавире Врангель виделся с генералом Деникиным, который в это время готовил окружение в районе Ставрополя Таманской дивизии красных. Поблагодарив барона за успешные бои, Деникин приказал ему наступать на Ставрополь в лоб, с запада.

30 октября Ставрополь был окружен. Но в ту же ночь красные попытались прорваться на север и сбили пехотные полки «добровольцев». Врангель, воспользовавшись тем, что ударные силы противника оторвались от своих, атаковал их с тыла, а затем, развернув свои полки, бросил их на город. Командир Корниловского конного полка полковник Бабиев ворвался на ставропольский вокзал, но был выбит. Врангель запросил подкреплений, быстро получил их и при помощи бронеавтомобиля «Верный» приказал возобновить наступление. Он был так уверен в успехе, что сам уснул в недавно отбитом монастыре; и действительно вскоре его разбудили и донесли, что части Топоркова город взяли.

Прорвавшиеся красные уходили на северо-восток, в степи. Конница Врангеля преследовала их, захватывая пленных, огромные обозы и почти не неся потерь.

6 ноября Деникин объявил барону о назначении его командиром 1-го конного корпуса, в состав которого включались 1-я конная дивизия и 2-я кубанская полковника Улагая. Корпусу приказывалось преследовать Таманскую армию красных.

Командование своей дивизией Врангель передал полковнику Топоркову, а сам с начальником штаба полковником Соколовским организовал преследование корпусом отступавшего противника.

Военное счастье переменчиво. Корпус вырвался вперед, но израсходовал боеприпасы и еле-еле держался. Красные навалились на него, был перехвачен приказ об общем наступлении на части Врангеля с указанием точного времени. Топоркову передали все оставшиеся в корпусе патроны и приказали удерживать позиции, а сам Врангель с Улагаем и Кубанской дивизией атаковал красных в конном строю за несколько часов до назначенного для наступления времени, когда они только-только собирались выступать на указанные частям позиции. Победа!.. Но Врангель не удовлетворен. Маневром и атакой в южном направлении он бьет противника, противостоящего генералу Казановичу. 2 000 пленных, 40 пулеметов, 7 орудий и огромный обоз достаются победителям. Через день еще один удачный бой, пленные, взятые пулеметы, орудия...

За эти бои Врангель был произведен в генерал-лейтенанты и сам представил своих помощников Топоркова, Науменко и Улагая к производству в генерал-майоры.

Попытки красных перейти в контрнаступление были отбиты, на фронте на какое-то время установилось затишье, и Врангель, передав командование генералу Улагаю, выехал в Екатеринодар решить дела со снабжением и пополнением корпуса.

Прибыв в Екатеринодар, Врангель был обеспокоен «распухшими» штабами, множеством офицеров, забивших все тыловые службы, отсутствием оперативности в разрешении вопросов. Еще один острый вопрос беспокоил его: предчувствуя, что казаки, освободив свою территорию, дальше преследовать красных не пойдут или пойдут неохотно, Врангель предлагал приступить к организации крупных частей регулярной кавалерии. Однако верхи Добровольческой армии к идее отнеслись безразлично и даже отрицательно. В настоящее время Деникина занимал больше всего конфликт, наметившийся среди кубанского руководства, проявлением которого стали интриги и дрязги в Кубанской Краевой Раде.

Врангель предлагал быть твердым и считал, что «мощный окрик» генерала Деникина приведет кубанских «левых» в чувство. Шкуро и Покровский предлагали вообще разогнать Раду. Но Деникин, последовательный либерал, не мог пойти на такое ущемление казачьих прав. Все это происходило на фоне вызывавших полное неприятие Врангеля кутежей и «разврата», в которые впали так же прибывшие в Екатеринодар Покровский и Шкуро.

В конце концов Рада выбрала нового атамана, генерала Филимонова. По мнению Врангеля, он был «весьма разумный, тонкий, осторожный, но не обладавший, как показали дальнейшие события, необходимой твердостью и не сумевший удержать в своих руках атаманскую булаву».

Будучи в Екатеринодаре, Врангель узнал о революции в Германии, о приходе к власти в Сибири адмирала Колчака и о других важных вещах, круто менявших положение и политику Добровольческой армии.

Пока барон находился в кубанской столице, на фронте активизировались красные, и Деникин приказал Врангелю вернуться к войскам и восстановить положение.