Being No One - The Self-Model Theory of Subjectivity

Этот процесс полностью обратим. На втором этапе вы можете реинтегрировать симулированного человека с прозрачной перегородкой вашего PSM, которая, конечно же, была там все это время. Подобно обезьяне или дельфину, узнающему себя в зеркале, вы обнаруживаете себя во внутреннем зеркале вашей продолжающейся феноменальной симуляции бесцентрового мира, обнаруживая сильный структурный изоморфизм с одной из персон, содержащихся в этом мире. К этому репрезентативному событию вы можете лингвистически отнестись, восклицая предложения типа "Я - ТН!" в их втором, "философском" прочтении. Но нет никакого гомункулуса, который был на короткое время объединен с трансцендентальным эго (объективным Я Нагеля), а теперь брошен обратно на эмпирический субъект. Это была бы просто наивно-реалистическая интерпретация серии феноменальных репрезентаций. Пещера пуста. Пилота нет. В частности, перспективность никогда не терялась; ограничение 6 постоянно выполнялось. Вид из ниоткуда - это субъективное состояние сознания в смысле, введенном в разделе 3.2.11. Наивный реализм закрадывается в тот момент, когда человек забывает о процессуальности (то есть о событийном характере и целевой природе соответствующих симуляций) и феноменальной непрозрачности (то есть о доступности для внимания репрезентативной природы, характеризующей общий процесс).

Что интересно в трактовке Нагеля, так это идея использования "точки обзора" отдельного человека в качестве своеобразного окна. Феноменальные репрезентации - это такие окна, репрезентации, через которые мы взаимодействуем с миром и с собой. Некоторые из этих репрезентативных структур непрозрачны, но большинство из них прозрачны: они удовлетворяют ограничению 7. ПМИР - это как раз такое окно. Репрезентация реальности (и, в ментальных операциях высшего порядка, самого себя) в рамках PMIR делает вас субъектом опыта. То, что обнаружил Нагель, - захватывающая архитектурная особенность человеческого разума: Мы - существа, которые могут репрезентативно дистанцироваться от самих себя и сделать этот факт глобально доступным через сознательный опыт. В терминологии, предложенной здесь, Нагель пытается описать, что в некоторых особых случаях не только модели мира, но и модели себя могут удовлетворять ограничению 6, ограничению перспективности. Они делают это, интегрируя PMIR в целом, моделируя отношение интенциональности как внутреннее субъект-субъектное отношение. Конечно, многие философы в прошлом обращали внимание на это свойство, поскольку оно является хорошим кандидатом на репрезентативную особенность, отличающую нас от всех остальных животных на этой планете. Сегодня мы можем гораздо яснее понять эту особенность, описав ее в рамках натуралистической теории ментальных репрезентаций, тем самым подготовившись к действительно объяснительному контакту на уровне наших лучших на сегодняшний день эмпирических теорий разума. Используя наши новые концептуальные инструменты, мы можем описать ее как способность запускать намеренные, непрозрачные эмуляции нашей собственной личности в нашей сознательной Я-модели. Мы - сознательные системы, которые могут внутренне симулировать внешнюю перспективу нашей собственной личности, феноменально являясь субъектом и объектом опыта одновременно. То есть мы можем сгенерировать PMIR с непрозрачной моделью себя в качестве объектного компонента. Вспомним, что PMIR можно метафорически представить как окна. Вид из ниоткуда - это очень специфический тип PMIR, новое окно, через которое такие существа, как мы, могут представлять мир и себя. Все, что видно через это окно, глобально доступно для формирования долгосрочной, автобиографической памяти. Его особая сила заключается в том, что это окно одновременно доступно и нам.