Being No One - The Self-Model Theory of Subjectivity

Во-первых, я воспринимаю как субъективное все, что является элементом моей сознательной модели мира. Даже если я не переживаю это как психическое, я узнаю (например, через зрительные иллюзии и другие случаи сенсорного искажения), что, строго говоря, мой мир - это только мой мир и что у других может быть другой вид феноменального опыта. Конечно, мой мир-модель остается прозрачным, но благодаря опыту тот факт, что при всей своей достоверности он все же должен быть моделью, становится для меня когнитивно доступным. И это событие меняет мое PSM: теперь я тот, кто сознательно переживает себя как знающего этот самый факт. Это слабая, когнитивно опосредованная форма феноменальной субъективности с точки зрения первого лица. Существует также прямое прочтение этого первого понятия феноменальной субъективности от третьего лица: любая система, обладающая сознательной моделью мира, имеет феноменально субъективные состояния. Обратите внимание, как когнитивная субъективность возникает из внутренней симуляции именно этого прочтения от третьего лица: Когнитивная субъективность возникает, когда система репрезентативно дистанцируется от своего собственного нулевого мира.

Вторая интерпретация "феноменальной субъективности" более интересна. Любое репрезентативное содержание, которое было интегрировано в PSM, феноменально субъективно. Все, что представлено в ПСМ, является элементом самосознания индивидуальной системы. Теперь оно феноменально принадлежит себе, приобретая дополнительное феноменальное свойство "минности". Феноменальная самость создает интернальность в том смысле, что нечто изображается как принадлежащее в данный момент центру репрезентативного пространства, как свойство этого субъекта. Быть субъективным содержанием, таким образом, означает быть состоянием феноменальной самости, быть органично интегрированным в нее. Однако, чтобы правильно понять только что сказанное, нам нужно понять, как феноменальное "я" может быть представлено не только как "я", но и как субъект - как субъект знания, автономный агент или, если взять самый простой случай, как присутствующее в данный момент "я". Существуют ли нейрофеноменологические конфигурации, в которых феноменальное "я" существует, но нет сознательного субъекта? Возможно ли, чтобы система имела сознательную модель мира и сознательную модель "я", но не имела феноменально субъективных состояний?

Что превращает феноменальное "я" в сознательный субъект, так это тот факт, что оно преходяще интегрируется в еще более всеобъемлющий вид глобально доступной репрезентативной структуры: ПМИР. Феноменальная субъективность в действительно интересном смысле возникает только на этом этапе. Это момент, когда система переживает себя как направленную на возможный объект знания, цель действия или перцептивный объект. По-настоящему субъективные состояния - это те, которые интегрированы в репрезентацию конкретного отношения, а именно, отношения "я-объект". Я подробно объяснил понятие PMIR в разделе 6.5, и там же, цитируя работу Антонио Дамасио (Damasio 1999, p. 263; краткий пример см. на с. 101 и далее), указал, что акинетический мутизм может быть особенно ограниченным и ярким примером редкой нейрофеноменологической конфигурации, возможность которой предсказывается SMT. Двустороннее переднее повреждение поясной извилины и двустороннее медиально-теменное повреждение приводят к ситуации, которую можно описать как, во-первых, отсутствие ПМИР, а во-вторых, сохранение целостной сознательной модели мира, функционально центрированной феноменальным Я. Полноценный сознательный опыт - феноменальная субъективность в философски интересном смысле - это нечто большее, чем существование сознательного "я", и это гораздо большее, чем просто наличие мира. Он является результатом динамического взаимодействия между этим "я" и миром, расположенным в живом, воплощенном настоящем. В случае с пациентом с акинетическим мутизмом мы, вероятно, имеем ситуацию, в которой есть PSM, но нет PMIR. Пациент бодрствует, но не является субъектом. Он может безучастно смотреть на мир или механически ориентироваться на какой-то визуальный объект, но он никогда не является собой в акте видения. Чтобы представить акт видения, вам нужен PMIR. Пациент феноменально воплощен, но не присутствует, потому что он феноменально не расположен - расположенность как раз и устанавливается посредством непрерывного, динамического построения PMIR. По философским соображениям я представил ПМИР как отдельную теоретическую единицу на феноменологическом, репрезентативном и функциональном уровнях описания (см. главу 6). Поэтому я придерживаюсь эмпирического предсказания, что будет существовать и отдельный нейронный коррелят. На самом деле кандидаты на необходимые компоненты нейронного коррелята этого специфического типа ПМИР уже обсуждаются (например, поясная извилина, некоторые ядра таламуса и верхняя костная мышца; см. Damasio 1999, p. 260 и далее).