Беглецы из ниоткуда

(Странно: ей нравилось это. Ощутить рядом большого, сильного, вдруг тяжело задышавшего мужчину. Не Валентина, не Семена, с которыми она и представить ничего такого не могла, с ними это казалось ей просто смешным. Ощутить – и захотеть… Захотеть… ну да, того самого, никогда еще не испытанного – и до сих пор вовсе не хотевшегося даже…)

– Майя, что вы, Майя…

– Спасибо за то, что в меня поверили…

– Что вы… Что мы…

И – поток слов – помимо его желания звучащих, неосознанных, неконтролируемых…

Сколько-то времени кануло, прежде чем вернулось сознание. Оно возвратилось, потому что в дверь стукнули, тут же распахнули – и на пороге появился Истомин.

– А, – произнес он почти совсем спокойно. – Вот значит, Майя, какие дела… Да не смущайтесь, не залезайте под одеяло – все равно я вас как бы и не вижу. Продолжайте спокойно, дело житейское, разрешите вас поздравить и пожелать всяческого счастья. Но я, собственно, к вам по делу, инженер. Хотя, пожалуй, лучше зайду попозже. Извините.

– Да постойте! – крикнул инженер вдогонку. Но Истомин только рукой махнул и быстро затворил за собой дверь, напоследок упрекнув: – А вообще-то запираться нужно. Даже семейным.

И, широко шагая, пустился в обратный, не близкий путь – к себе.

* * *

То, что он только что увидел – молодая девушка в совершенно понятной ситуации у инженера, – почему-то очень сильно расстроило его. Потому скорее всего, что Истомин не считал себя хоть в чем-то уступающим Рудику; но вот к нему никто не приходил – так, чтобы запросто предложить самое себя. А ведь он считал молодых своими друзьями. И такое пренебрежение им очень сильно уязвило писателя. Что же: они считают, что он больше не играет в этом мире никакой роли? Думают, что с ним только и можно, что усыплять раз за разом и отправлять домой в сопровождении, скажем прямо, не очень молодой дамы – да к тому же еще и замужней?

С этим примириться было нельзя. Требовалось найти убедительные возражения.

Истомин понимал, однако, что в таком вот состоянии души он ничего не найдет. Чтобы отыскивать и принимать решения, нужно спокойное, уравновешенное состояние. Прежде всего следует обрести его, а потом уже думать дальше.

Способ вернуться в нормальное состояние души был давно известен и хорошо испытан: работа, и только работа.

Нужно было сейчас же, незамедлительно, сесть и начать писать. Все равно, что. Просто войти в этот процесс. А там – необходимая тема отыщется сама собой.

Возможно, что-нибудь любовное. Серьезное.

Непременно – с участием в сюжете кого-то из молодых.

А действие закрутить – ну, хотя бы вокруг того компьютера неизвестного назначения, о котором он так и не успел рассказать ребятам. С этим прибором связано было нечто таинственное. Истомин прямо-таки недвусмысленно ощущал эту тайну. В чем она заключается – он, разумеется, не знал. Но не беда: придумается в ходе работы.

Так что – за стол, скорее за стол. Не исключено, что именно в новой работе он и найдет какой-то серьезный способ примирить старших и младших, корабль – и пространство; а может даже, ему удастся найти нечто такое, что не вышло ни у физика, ни у Нарева – ни у кого. Стать человеком, который спасет всех…

Да, неуемными бывают порой писательские фантазии.

Он уже не шел, а бежал – все быстрее и быстрее. Мысли вдруг покатились лавиной, и необходимо было срочно выплеснуть их в новый текст.

Стучало в виски, и пульс колотился в невиданном темпе.

Вот как опасно бывает и к каким последствиям приводит неожиданный визит к старому знакомому.

* * *

После внезапного вторжения и столь же мгновенного исчезновения писателя инженеру с новоиспеченной ученицей только и осталось, что поглядеть друг на друга. И трудно сказать, что было в этих взглядах – или, вернее, чего там только не было.

– Что же мы с тобой?.. – начал было он.

– Молчи, – сказала она. – Все правильно.

– А дальше?

– Дальше будет, как ты захочешь. Может, это просто подарок тебе в день рождения. Тогда больше ничего не будет.

– Нет! – вырвалось у него.

– Хочешь, чтобы мы были вместе?

Он кивнул. И снова обнял ее.

– А как же с моим испытанием? – спросила Майя чуть насмешливо.

– Ты не жалеешь?

– Нет.

– Честно?

– Очень. Я рада.

– Я тебя больше не отпущу.

– Я сама не уйду – даже если погонишь.

Это тоже вырвалось как-то само собой, Майе на удивление.

– Я?!

Похоже, что профессиональные испытания откладывались. Надолго, а может, и навсегда.

Глава 8 Земля

Профессор доктор Функ и молодой человек по имени Юрий вовсе не были единственными людьми на планете, помнившими о печальном происшествии с «Китом»; не их одних интересовала судьба корабля. Напротив, у людей, причастных к деятельности «Трансгалакта», все случившееся почти четверть века тому назад не только оставалось в памяти, но и продолжало быть предметом размышлений и действий.