Беги, а то заколдую!

Эби доела великолепную уху, облизала ложку и задумалась — пока не появился тролль, не поджарить ли ещё пару ломтиков грудинки? Сама с собой согласилась, быстренько сотворила из валявшегося под ногами камня решётку на прочных упорах и установила над почти догоревшим костром. Разложила несколько хороших таких, основательных кусков грудинки, с краю добавила ломти окорока — подогреть, а сверху прижала их лепешками, чтобы те стали мягче. Довольно оглядела свой натюрморт и заторопилась к выходу — кое-что организм требовал сделать немедленно. Отошла подальше, а потом долго стояла, задрав голову к небу и любуясь звёздными драгоценностями, которыми оно украшало себя каждую ночь.

Ей вспомнилось, как на третьем курсе, во время практики в горах по отлову для нужд университета каменных горгулий — полуразумных, но ужасно вредных созданий, которые третировали ближайшие села, как мартышки в южных странах, — она так же отошла в сторону от группы, чтобы полюбоваться звездами. И наткнулась на Вудхауса, который сидел на валуне, подперев подбородок кулаком, и глядел в небо. Залитый лунным светом, он выглядел еще великолепнее, чем обычно, хоть костяшки пальцев у него были сбиты, а лицо — в царапинах. Горни сама могла похвастаться синяками и ссадинами. Проклятые горгульи были драчливы, не поддавались магическому воздействию, и ловить их пришлось обычными ловушками. Заодно сдали зачет по немагической боевке.

Первым порывом Горни было уйти, но она осталась стоять рядом — с чего бы ей бежать, пусть эльфы от нее бегут! Вудхаус покосился на нее, но ничего не сказал и тоже остался на месте.

Далекие голоса однокурсников и верещание недовольных горгулий словно растворялись в подавляющей тишине гор. Прямо над ними с неба сорвалась звезда и росчерком понеслась к земле. Эби ахнула от восторга, и эльф снова посмотрел на нее.

— У нас говорят, что когда-то давно Первогном прибил небесную твердь к небесной сфере серебряными гвоздями, — нехотя пояснила гномка. — Но он периодически хлестал эль, чтобы освежиться, работы-то было много. И когда падает звезда — это плохо вбитый гвоздь срывается с неба. Иногда их, сплющенные и обгоревшие, можно найти на земле. Увидеть такое — к удаче.

Эльф хмыкнул, но необидно.

— А у нас считают, что падающая звезда — это душа рождающегося в этот момент эльфа слетает из садов Матери всех эльфов, — отозвался он мирно. — Иногда слишком много падает звезд, и души ждут своей очереди в священных деревьях наших дубрав. Бывает, что душа вселяется в обычное дерево, и, если срубить его, пойдет кровь, и оно закричит от боли.

— Сказки, — отозвалась Эби.

— Возможно, — согласился Натаниэль. — Но красивые.

Она поймала себя на том, что согласна, и все же сбежала — не любила Эби таких мирных моментов с заклятым соперником.

* * *

Натаниэль, вернувшись в пещеру, бросил охапку веток к остальной куче, поспешно очистил руки и одежду, а затем повернулся к костру и не поверил своим глазам. Котелок, полчаса назад до краёв полный его изысканным, питательным и вкуснейшим супом, был опустошен и небрежно отставлен в сторону, а на его месте кто-то как ни в чём не бывало разложил какую-то плебейскую сухомятку! И опять мясо! Вудхаус выругался. Однако чувства голода и мести заставили его сесть и взять в одну руку кусок лепёшки, а второй положить на него поджаристый кусь грудинки. Запах был неплохой.

Честно говоря, запах был умопомрачительный, и Нат сам не понял, как это получилось, что, протянув руку за очередным ломтем, он едва не обжегся о пустую каменную решётку. Немного разочарованно, но изящно вытирая пальцы о белоснежную салфетку, Вудхаус прислушался. В первую пещеру кто-то вошёл и сейчас, обходя озерцо, топал по каменному полу, как стадо горных коз. На всякий случай Натаниэль встал и сотворил заклинание аркана, готовясь метнуть его, как только неизвестный появится.

* * *

Эбигейл подошла ко второй пещере без всякой опаски. Однако, увидев на полу пару сухих веток, насторожилась и на всякий случай наколдовала воздушный молот — вдруг хозяин пещеры явился в плохом настроении? Тролли считались дальними родственниками гномов, а посему у них тоже бывало плохое настроение.

— Эй, кто здесь?

— А ну, стой!

Эби от неожиданности метнула воздушный молот и лишь потом разглядела, кто перед ней. Лента аркана спеленала Эбигейл от плеч до щиколоток, и пока она распутывала заклинание, Нат тряс головой, с трудом поднимаясь с пола.

— Что ты тут делаешь, Белоручка? — не дожидаясь ответа, гномка уже намеренно метнула в противника заклинание удушающего объятия. От досады.

— Мешаю тебе выиграть нечестно, — эльф ответил воздушной волной, прокатившейся у неё под ногами и сбившей с ног. — Смотрю, поступать недостойно — это ваш семейный стиль.

— Это называется военная хитрость! — Эби, не поднимаясь, мстительно наслала на него сразу икоту и щекотку. — И не трогай мою семью! И вообще, как ты меня догнал? У меня была отличная фора!