Беги, а то заколдую!

Она рассчитывала на углубление в скале или небольшую пещерку, однако попала в настоящие хоромы. За первой пещерой, в которой прямо из каменного потолка бил небольшой водопад, образуя в полу углубление в виде ванны и уходя ручьем вниз по склону, была вторая, большая, сухая и теплая. А в ней… горел костёр и булькал котелок, от которого пахло сытной ухой! Этот запах показался сейчас желаннее горячего копчёного окорока и поджаренной грудинки!!!

— Эй! Отзовись, хозяин, где ты есть! Гость пришел под твой кров, на твое угощение! — по всем правилам окликнула Эби, оглядываясь. — Эгей! Я готова отгадывать загадки!

Но никто не отозвался и из каменной стены никто не выступил. Все гномы знали истории о горных троллях, поджидавших одиноких путников в пещерах, а папа Горни даже пару раз (до женитьбы на маме Горни, которая быстро пресекла авантюрные порывы) встречал их. Беднягам было одиноко и скучно, поэтому путников обязательно вкусно кормили и укладывали спать на мягкие постели, а взамен надо было откупиться исполнением желания или загадку отгадать — иначе навсегда останешься жить с каменным чудищем. Эбигейл была совершенно уверена, что справится, а потому, наскоро очистив руки заклинанием, достала походную ложку и подвинула к себе котелок.

* * *

Паромобиль, брошенный Горни, Вудхаус заметил издалека.

— Наконец-то я увижу эту хитрую, наглую, шумную и бесцеремонную пролазу, — пробормотал он, останавливаясь рядом. — Увижу и придушу.

Это прозвучало почти сентиментально, и Нат поморщился. Вкус сырого мяса все еще чувствовался во рту, что не придавало ему благодушия. Он очень надеялся, что у Эби хватит ума писать магистру от имени их обоих — иначе она подставит и себя, и Натаниэля. Вряд ли королева захочет иметь придворным магом того, кого так легко обмануть и усыпить. Скорее, прикажет удалиться в ссылку обоим. А Нату вовсе не хотелось обратно в Гнилые Топи или подобную милую деревеньку. Разве что поокунать в болото Горни для прибавления ума и вернуться обратно.

Однако пока что гномки в пределах видимости не наблюдалось. Нат хмыкнул и, достав магический компас, прошептал ему «Долина Пегасов». Ровно в том направлении, в котором остановилась стрелка, на клочке земли у реки нашлись чёткие отпечатки ботинок на толстой подошве. Натаниэль вытащил из паромобиля оба рюкзака-невесомки, закинул за спину и двинулся следом. Очень скоро ему стало понятно, что Горни идёт строго по стрелке, никуда не сворачивая, даже если склон впереди можно обойти понизу.

— Интересно, а в горах так же? — со смешком восхитился гномским упрямством эльф. Ну, ему же лучше.

Протянул руку и мысленно позвал к себе парящую в небесах горлицу. Белоснежная птица опустилась к нему на ладонь, Нат погладил блестящие пёрышки.

— Малышка, красавица. — Птица заворковала. — Ты здесь всё знаешь. Покажи мне короткий путь в Долину Пегасов.

Горлица заволновалась.

— А, так твоё гнездо там? Нет, — Вудхаус рассмеялся. — Я не причиню зла твоим птенцам, клянусь. И пегасам ничего плохого не сделаю, обещаю. Так покажешь? — и пристально посмотрел в круглые глаза, мысленно видя тайные тропки и незаметные проходы с высоты птичьего полёта. — Спасибо, маленькая чаровница! Вот тебе от меня подарок, — и отщипнул крошку от эльфийского хлебца.

«Сейчас я, скорее всего, обогнал Горни», — думал Нат слегка самодовольно спустя несколько дней.

Если Эбигейл перла напролом через горы и кручи, то Вудхаус, по показанным птицами тропкам обходя трудные места и маневрируя, двигался гораздо быстрее, а потому добрался до перевала, за которым лежала Долина Пегасов, где-то за четверть часа до захода солнца. О пещере он узнал от орла, свившего гнездо на уступе как раз над входом.

— Отличное место для ночёвки, — Нат с удовольствием осмотрелся. Он вообще любил разговаривать сам с собой: неизбежно начнешь это делать, если дома поговорить особо не с кем. — Есть вода и огонь не будет задуваться ветром.

Пещера явно использовалась путниками и до него. На полу второй пещеры виднелись следы старого кострища, у стены лежали дрова, а в самой глубине, куда почти не доставал дневной свет, было устроено что-то наподобие ложа с наваленными связками сухой травы. Там Натаниэль оставил свои рюкзаки, на всякий случай прикрыв их иллюзией невидимости от диких животных, на старом кострище развёл костер, для разнообразия настоящий, и поставил разогреваться густой наваристый суп из красной и белой рыбы, приправленный острым перцем и душистыми специями. Суп был магически сконцентрирован и занимал в рюкзаке места не больше, чем носовой платок. На привале его всего-то нужно было бросить в котелок, добавить воды и поставить на огонь. Пока ужин сам себя готовил, Нат вышел собрать хворост — ветки кустарника, в изобилии растущего чуть ниже по склону.

* * *