Беги

– Отец делал мебель. Ничего особенного, но люди шли к нему. Он старался выполнять работу качественно и мне всегда об этом говорил. Мама была портнихой. Конечно, в наше время в платьях не походишь, но женщины заказывали красивые наряды. Наверное, чтобы хоть как-то разбавить серость длинных дней. – Ее голос звучал тихо, иногда доходя до шепота. Сердце сжималось так сильно, что, казалось, оно хочет уменьшиться до размера атома. – Мы с сестрой часто наряжались и танцевали, пока мама готовила ужин или выполняла заказ при свете свечи. – Джо откашлялась. – Однажды Сильвия предложила устроить что-то вроде семейного особенного ужина. Мы готовили весь день. Отец отправился снимать замеры, а мама ушла с готовым костюмом на примерку. Мы ждали так долго, что Сильвия начала сердиться. Я только потом поняла, что она просто не могла справиться с нервами. Я задремала. А она так и просидела до утра. Стол был накрыт, но никто не притронулся к еде. Тогда мы не знали, что нам предстоит голодать, иначе бы подъели бы все, до последней крошки. Не сказать, что я была маленькой, но в пятнадцать ветер в голове гуляет. В общем, утром к нам пришел мужчина. Я навсегда запомню его безучастное лицо. Он выполнял Закон. Его роль была отвести нас к Яме. Мы пошли. Люди все так же брели на работу, будто ничего не произошло. Жизнь текла дальше, а мы остались там. Мужчина ткнул пальцем на дно. Тела родителей плавали в черной жиже рядом друг с другом. Мы узнали их сразу. Ему даже не пришлось ничего говорить. Сильвия обмякла прям там, и я осталась на несколько минут одна. А через неделю сестра приняла решение уйти вслед за родителями с помощью наркотиков. А что дальше, ты и сам видел.

– Моя мама тоже врачевала. – Внезапно выпалил Грег. Никогда прежде ни с кем он не поднимал тему родителей. Это было табу. Но сейчас он почувствовал необходимость в этом откровении. – Как Райли. Они были что-то вроде команды. Точнее мама была ее ученицей. Отец работал в ангарах. Не знаю, чем конкретно он занимался. Помню, каждый вечер он приходил жутко усталый и помятый. Мама говорила, что отец разнорабочий. Он умел все. – Грег хмыкнул. – Особенно хорошо он умел врать. Когда я спрашивал, чем он занимается на работе, отец отвечал, что пытается сделать наш мир лучше. Так себе объяснение, верно? – Грег взглянул на Джо. – Ты часто их вспоминаешь?

– Нет. – Она помолчала. – Не знаю. – Призналась, наконец. – Каждые воспоминания, даже самые счастливые заканчиваются одним – я смотрю с обрыва вниз и вижу спины своих родителей, держащиеся на плаву, словно поплавки. – Джо откашлялась, а потом резко остановилась, напрягая слух. – Тс-с!

Грег покорно заткнулся. Он осторожно огляделся по сторонам, но не увидел ничего опасного. Зачистки нигде не было. Парню хотелось закончить их путешествие сегодня же. А если они будут продолжать останавливаться, придут к ангарам глубокой ночью или к утру, что еще хуже. Он уже было хотел сказать Джо, что у нее глюки, но осекся. В конце концов, они не на пешей прогулке с невестой, а в бегах, и ее внимательность могла спасти их жизни.

Джоанна молчала, вслушиваясь в шорох. Пыталась охватить весь лес, но это было просто невозможно. Грег внимательно смотрел на лицо девушки, затем еще раз оглянулся, и, решив, что его спутнице, скорее всего, показалось, побрел дальше, оставляя ее позади. Девушка же продолжила путь, лишь когда уняла свою разыгравшуюся паранойю. Дальше они шли молча. Каждый размышлял о чем-то своем. Джоанна то и дело дергалась, оборачивалась и отчаянно пыталась разглядеть что-то среди деревьев. Грег же сконцентрировался на дороге, лишь временами его уносило в прошлое. Обрывки воспоминаний то и дело тревожили его: вот он с семьей за ужином. На столе хлеб, вода, гречка и немного мяса. Его младшая сестра, Сара, как всегда корчится, отказываясь есть. Аппетит у нее был никудышный. Мама о чем-то беседует с отцом. Единственная свеча, что стоит посередине стола и подрагивает от дыхания домочадцев. Все тихо, мирно. Все так, как должно быть.

Следующим шло воспоминание о Райли: она еще молода, без морщинок на лице и седых волос. Врачевательница готовится зашивать Грегу ногу. Он распорол икру, играя с друзьями на развалинах. От инструментов, что женщина принесла с собой, у Грега кружится голова. Хотя сейчас, спустя много лет, становится ясно, что дело было не в блестящих изогнутых штуках, которым, испуганный мальчишка, придумывал самые разные предназначения. Дело было в потере крови. Так много алой жидкости юный Грегор в жизни не видел. Операция прошла наживую. Помнится, Райли предложила дать ему немного ВОП, но отец отказал.

– Тебе это не нужно. – Сказал он. – Ты мужчина. Терпи. – И Грег кивнул, соглашаясь, но как только игла прошла через кожу, упал в обморок. Зачем отец отказался от обезболивающего, парень не знал. Мог только предположить, что-либо папа хотел припадать сыну жизненный урок, либо просто побоялся, что юный Грег пристрастится к сильному галлюциногену.