Бацилла № 0,78

- Привет, товарищи! Жду вас уже больше четверти часа.

- Привет, товарищ Танима! - ласково ответил секретарь. - Мы не могли прийти раньше. Шли кружным путем, и это отняло много лишнего времени.

- Ничего. Проходите в комнату.

Она открыла дверь, и пришедшие увидели массивный письменный стол, заваленный книгами, газетами и бумагами. Около противоположной стены, где находилась кровать, тоже лежала груда книг.

- Давно я у тебя не был, товарищ Танима! - улыбаясь, сказал секретарь. - Но тут, кажется, ничего не изменилось. Хотя нет - книг стало еще больше…

- Нужно готовиться к экзаменам, вот и приходится налегать!

Фукуда прислонился к столу, рассматривая книги. Одна из них, видимо, сильно заинтересовала его. Взяв ее и не обращая внимания ни на хозяйку, ни на секретаря, вполголоса беседовавших о чем-то, доктор начал перелистывать страницы. Спустя некоторое время он оторвался от книги и с любопытством посмотрел на девушку.

- Это русская книга? - тихо спросил он.

- Да, - ответила Танима.

- И вы знаете русский язык?

- Знаю.

- Это, видимо, какой-то учебник по бактериологии.

- Да.

- Ну, вот, видишь, - вмешался секретарь, - я же Говорил, что знакомство с Танимой тебе пригодится.

Фукуда смутился, отложил книгу в сторону и подошел к окну. Некоторое время царило молчание. Его прервала Танима.

- Пора спать, товарищи! В соседней комнате я приготовила вам постели. Может быть, покажется немного жестковато, но, к сожалению, ничего другого в доме нет, - откровенно призналась она.

- Ты даже обо мне подумала? - засмеялся секретарь. - Как это тебе пришло в голову?

- Ой, товарищ секретарь! - шутливо покачала головой Танима. - И когда это вы перестанете считать женщину менее способной к мышлению, чем мужчину, а?

- Я ничего подобного не думаю! - деланно рассердился секретарь. - Уж и пошутить нельзя!

- Так ведь и я шучу! - весело рассмеялась Танима. - А вы, товарищ, - вдруг обратилась она к Фукуде, - если очень заинтересуетесь этим учебником, то скажите мне. Может быть, я кое-что переведу вам.

- Очень благодарен! - ответил Фукуда, чувствуя, что его почему-то вновь охватывает смущение. - Но у вас, вероятно, не хватит времени на это.

- Если вы меня хорошенько попросите, - улыбаясь, произнесла Танима, - то я найду немножко времени. Ну, а теперь - спать! Через час уже начнет светать.

* * *

Город пробуждался. В сером рассвете начали выступать очертания домов. По улицам проехали первые тележки, на которых развозят в богатые дома молоко, хлеб, овощи. Один за другим гасли фонари.

По улице шли двое пожилых рабочих. Они разговаривали вполголоса, часто оглядывались.

- И когда только все это кончится? Мой брат уже около четырех месяцев без работы и продавать больше нечего… Скоро с голоду пухнуть начнет… Этот мерзавец Такахава пристает к нему, чтобы продал дочку…

- И ты позволишь это сделать? - с возмущением перебил собеседник. - Стыда у тебя нет!

- А что я могу сделать? - безнадежно махнул рукой первый рабочий. - Сказать ему: «Не смей продавать дочь, лучше сам подохни с голоду!», так что ли? Или подыхать всем вместе? Ведь и у моих детей ничего нет, кроме куска гнилой рыбы. Сам знаешь, как я живу…

Разговор этот был прерван неожиданным шумом, донесшимся из-за угла. Слышались крики, какой-то треск, звон стекла… Первый рабочий удивленно спросил у собеседника:

- Что бы это могло быть?

- Не знаю… Идем-ка, посмотрим.

Они завернули за угол. Возле небольшого дома стояла толпа, в которой выделялась группа каких-то молодых людей, державшихся особняком. Они были одеты в новенькие рабочие комбинезоны, но зверские лица некоторых из этих молодчиков свидетельствовали, что среди них преобладают подлинные бандиты. Недалеко от толпы стояло два больших грузовика. Молодчики старались выломать входные двери дома. На тротуаре валялись осколки стекол. Какой-то железнодорожник попытался помешать хулиганам, но тотчас же свалился от удара железной палкой.

Двое рабочих из толпы бросились на помощь сбитому с ног железнодорожнику. За ними последовало еще несколько человек.

Невысокий худощавый маляр закричал:

- Товарищи! Эти паразиты хотят вломиться в партийный комитет!… Тут провокация! Не допустим погрома!

Толпа надвинулась на молодчиков, вооруженных железными палками. Через минуту на улице кипело, как в котле. Послышались дикие крики, затем раздались удары, донеслись проклятия и ругательства избиваемых и хрип дерущихся.

Рабочие заставили хулиганов отступить на середину улицы и уже окончательно стали теснить их, когда внезапно шум схватки прорезал оглушительный вой сирены. Из-за угла вынесся грузовик, до отказа набитый полицейскими. Они на ходу соскочили с машины, и секунду спустя в воздухе замелькали резиновые дубинки. В толпе раздались крики возмущения:

- Смотрите, смотрите! Полиция держит сторону этих бандитов!… Тут организованный погром! Товарищи, держитесь!

- Расходитесь немедленно! Расходитесь! - кричал, размахивая пистолетом, молодой офицерик.

- Эй, птенчик! Спрячь свою игрушку, а то отберем, так плакать будешь! - закричал худощавый маляр.