Бастион одиночества

Трое белых старшеклассников шагают по Западной Четвертой улице, направляясь домой к одному из них, на Хадсон, где в отсутствие его разведенной матери могут заниматься чем хотят. Все трое защищены от осенней непогоды черными мотоциклетными куртками — различными вариациями на тему «Брандо/Элвис/Рамонес», — со звездами и черепами. Все трое идут вразвалочку и разговаривают на странном языке — панковском жаргоне.

Ноябрь 1979 года. «Наслаждение рэппера» попало в сорок лучших песен. И завладело сердцами белых школьников из Стайвесанта, включая и эту троицу. Песня звучит в радиоэфире, на улицах, доносится из магазинов и проезжающих мимо автобусов — сенсация, пропустить которую невозможно.

Но для того чтобы слушать эту песню в любое время, требуется выложить наличные.

Двенадцатидюймовую пластинку в конверте «Шуга-Хилл Рекордз» трое белых школьников покупают вместе с записью Эно и Тома Робинсона. «Наслаждение рэппера» — сингл-новшество, последний писк. Делая покупку, парни ошеломлены и неожиданно для себя находят нашумевшую песню беспросветно глупой и убийственно смешной, заурядной.

Ненависть к себе изношена до дыр — предмет особой панковской гордости.

Если кто-то из этих троих и понимает, в чем тут суть, он ничего не скажет.

Поясним на примере: если бы на Сент-Марк-Плейс вместе с прочими панковскими атрибутами продавали футболки, на которых написано «ПОЖАЛУЙСТА, ДОСТАНЬ МЕНЯ», ты, естественно, купил бы себе такую.

Но домой из Манхэттена возвращался бы в глухо застегнутой куртке.

Оказываясь в безопасности квартиры, школьники откладывают все остальные записи и в радостном предвкушении ставят на проигрыватель пластинку со знаменитой песней. Они прослушивают ее раз десять, пытаясь уловить смысл монотонно произносимых рифмовок. «Не знаю, что там думаете вы, а меня так просто тошнит от этой мерзкой вонючей еды». Три белых мальчика заходятся хохотом.

— Курица… на вкус… как… дерево! — задыхаясь, смеется один.

Конверты разбросаны по полу. Любовник разведенной мамы оставил в холодильнике шесть бутылок «Хейнекена». Вот придурок! Разумеется, пиво очень скоро исчезает, равно как и содержимое коробки «Нилла Вейферс». «Наслаждение рэппера» звучит в пятнадцатый раз, панки дергаются в шутовских плясках, изображают, будто ходят по дивану на ходулях, немыслимыми зигзагами извиваются в брейк-дансе.

В песне есть строчки, высмеивающие Супермена. Рэппер называет себя «Биг Хэнк» и обращается якобы к Луис Лейн: «Да, ночи напролет он в небе балдеет, а потрястись до утра на вечеринке сумеет?» Отличный вопрос к Супермену, да и ко всем остальным летающим созданиям.

Но ты делал вид, что о полетах даже и не думаешь.

Трое белых парней начинают повторять особо понравившиеся слова, пытаясь имитировать интонации рэппера.

— Я все понимаю насчет еды, — говорит один, чуть не лопаясь от восторга. — Но мы все же друзья — я и ты!

Двое из этих безобидных розовощеких панка родились в Манхэттене и до поступления в Стайвесант учились в частных школах. Им кажется, что эта рэпперская песня создана исключительно для их веселья, они слушают ее как посторонние, как люди, свалившиеся с луны. Никогда прежде при них никто не говорил как рэппер, да и на черных они почти не обращают внимания, может быть, только на Жирного Альберта и Сэнфорда, когда случайно видят их на улице. А смешным «Наслаждение рэппера» и в целом чернокожих делает поразительное отсутствие в них иронии.

Эй, но ведь перед нами не расисты, которые считают черных слишком серьезными, как хиппи, наивными и непостижимыми, как комиксы. Эти мальчики — панки, а панки все поднимают на смех.

Отсутствие иронии как будто забавляет и третьего мальчика, панка из Говануса.

Клубок замысловатых барочных орнаментов — вот кто он такой. Создание, готовое в любой момент пройти тест на психологическую раздвоенность. Если прыгая в своих кедах на диванных подушках и шутовски двигая бедрами, он вспоминает наставления Мариллы (о том, как крутить обруч), свое страшное разочарование, потому что она оказалась не белой девочкой Солвер, и вину за это разочарование, а еще стыд за неуклюжесть собственного тела — вещи, совершенно не важные для панка, — то что это означает? Что смеясь над «Наслаждением рэппера», он не пытается кому-то мстить или злорадствовать, ведь во всем, что с ним было, нет ничьей вины. В любом случае ему сейчас весело. Дин-стрит — это совсем другая история, набор знаний, сейчас абсолютно бесполезных.

Ты почти оставил позади и Дин-стрит, и Аэромена.

Если у тебя пропало желание встречаться с человеком, который прикрывал твою задницу в двести девяносто третьей школе, на которого ты когда-то мечтал быть похожим и смотрел как на героя, если тебе уже не хочется разговаривать по телефону с мальчиком за миллион долларов — в твое отсутствие на звонки отвечает Авраам, — не значит ли это, что ты повзрослел?

Это вам не вечеринка, не дискотека и не скитания по улице без дела.

Это конец, конец семидесятых.

Глава 16