Башня Рассвета (ЛП)

Он отбросил мысль из своего разума. Стоять или сидеть — не имело никакого значения в этот момент.

Он всё еще мог говорить с достоинством, стоит он на ногах или лежит на спине.

Итак, Шаол склонил голову, чуть улыбнувшись.

— При всём уважении, Великий Каган, я здесь не для того, чтобы поговорить с вами.

Урус моргнул — единственный выказ удивления, когда Шаол склонил голову к человеку в синих одеждах, которые Кашин описал.

— Я здесь, чтобы поговорить с вашим торговым визирем.

Визирь бросил взгляд между своим каганом и Шаолом, словно готов был объявить о своей невиновности, даже когда в его карих глазах блестел интерес. Но он не смел говорить.

Шаол долго удерживал взгляд кагана.

Он не напоминал себе, что прервал частную встречу, возможно, самого могущественного человека в мире. Что был гостем в чужом иностранном дворе, и судьба его друзей и народа зависела от того, что он делал здесь. Он просто смотрел на кагана — как человек на человека. Как воин на воина.

Он раньше сражался с королём и жил.

Каган наконец дёрнул подбородком на пустое место за столом. Ничего не сказал, но лучше, чем ничего.

Шаол кивнул, поблагодарив его, и подъехал к указанному месту, заставляя себя дышать спокойно, пока он смотрел на этих четырёх мужчин. Он сказал торговому визирю:

— Я получил сообщение о том, что две больших партии Огненных копий были проданы капитану Рульфу, во время прибытия Аэлины Галантии в Бухту Черепов. И еще один заказ — более крупный.

Брови кагана поднялись вверх. Визирь внешней торговли поерзал на своём месте, но кивнул:

— Да. — сказал он на адарланском. — Это правда.

— Вы не подскажите, сколько это стоит?

Визири посмотрели друг на друга, и визирь внутренней торговли назвал сумму.

Шаол только ждал. Вчера Кашин сказал ему примерную цену. И сейчас он играл в азартную игру.

Шаол спросил:

— И сколько сейчас отправляется Рульфу — к Террасену?

Еще одна цена. Шаол предложил кагану математику. Смотрел краем глаза, как брови кагана поднялись еще выше.

Главный визирь обхватил предплечья, поставив их на стол.

— Вы пытаетесь убедить нас в добрых или злых намерениях Аэлины Галантии, лорд Вэстфол?

Шаол проигнорировал его. Просто сказал визирю внешней торговли:

— Я хотел бы добавить еще заказ. Точнее, удвоить приказ королевы Террасена.

Тишина.

Визирь внешней торговли выглядел так, будто сейчас упадёт со стула.

Но главный визирь ухмыльнулся:

— За какие деньги?

На губах Шаола растянулась ленивая усмешка.

— Я приехал сюда с четырьмя сундуками, полными бесценных сокровищ. — подарки королевству. — Думаю, это должно покрыть расходы.

Опять тишина.

Пока каган не спросил своего визиря внешней торговли:

— И это покрывает стоимость?

— Сокровища нужно будет оценить и взвесить.

— Это уже сделано. — сказал Шаол, откидываясь назад в инвалидном кресле. — У вас будет точная цифра сегодня днём.

И вновь тишина. Затем каган пробормотал на халху что-то визирю внешней торговли, который собрал бумаги и выбежал из комнаты с настороженным взглядом, адресованным Шаолу. Слово кагана его оставшимся двум визирям, и оба мужчины тоже ушли, а визирь внутренней торговли еще успел бросить холодную усмешку Шаолу.

Оставшись наедине с каганом, Шаол молчал.

Урус поднялся со стула, смотря на окна, выходящие на цветущий сад.

— Полагаю, вы думаете, что очень умны, чтобы получить аудиенцию со мной таким способом.

— Я говорил правду, — сказал Шаол. — Я хотел обсудить сделку с вашим визирем внешней торговли. Даже если ваши армии не присоединятся к нам, я не вижу ничего против покупки вашего оружия.

— И, несомненно, это должно было заставить меня понять, насколько выгодна эта война, раз ваша сторона готова инвестировать ресурсы.

Шаол промолчал.

Каган отвернулся от сада, солнечные свет сверкал на его светлых волосах.

— Думаете, я не понимаю, что мной манипулируют в этой войне, лорд Вэстфол?

Шаол удержал взгляд мужчины, даже когда сжал подлокотники кресла.

Каган тихо спросил:

— Вы хотя бы знаете, что такое война?

Шаол сжал челюсть:

— Полагаю, вот-вот узнаю, не так ли?

Каган не улыбался.

— Это не просто битвы, припасы и стратегия. Война — это абсолютная преданность одной армии против своих врагов. — долгий, оценивающий взгляд. — Это то, против чего вы выступаете — сплочённая армия Мората. Армия, которая абсолютно точно убеждена, что её целью является превратить тебя в пыль.

— Я это хорошо знаю.

— Вы? Вы понимаете, что Морат уже сделал с вами? Они строят и планируют, наносят удары, а вы едва можете идти нога в ногу. Вы играете по правилам Перрингтона — и вы проиграете из-за этого.

Его желудок перевернулся.

— Мы всё еще можем победить.

Каган покачал головой:

— Для этого вам нужно быть сплочёнными. Каждый последний удар сопротивления должен быть подавлен.

Его ноги не слушали, сколько бы он не твердил им:

Встань. Встань.

Мышцы заболели в знак протеста.

— Вот почему, — прорычал Шаол, когда его ноги отказались повиноваться, — нам нужны ваши армии и помощь.

Каган посмотрел на напряжённые ноги Шаола, будто видел борьбу в его теле.