Башня Рассвета (ЛП)

— Армию, которую создал Эраван… он начал накапливать её задолго до того, как Дорин и Аэлина выросли достаточно, чтобы заявить о своих правах на трон. Шаол — Лорд Вэстфол — рассказал мне о туннелях и темницах под дворцом в Рафтхоле, которые были там долгие годы. Места, где экспериментировали над людьми и Валгами. Прямо под ногами глупых придворных.

— Это навевает на мысль о том, почему, — размышлял Сартак. — Если он завоевал большую часть северного континента, зачем собирать такую силу? Он думал, что Аэлина Галантия была мертва, и, я полагаю, он не ожидал, что Дорин Хавильярд тоже будет против него.

Она не рассказала ему о Ключах Вэрда и всё еще не могла заставить себя сделать это.

— Мы думаем, что Эраван хотел победить весь мир. Это кажется достаточно мотивированным.

— Но теперь ты сомневаешься.

— Я просто не понимаю, почему. К чему все эти усилия, зачем хотеть завоевать больше, когда он тайно контролировал весь северный континент в любом случае. Эраван создал большое количество ужасов. Разве только он хочет погрузить наш мир во тьму? Хочет ли он стать хозяином всего мира?

— Возможно, такие вещи, как мотивы и разум, чужды демонам. Возможно, у него есть только стремление уничтожить.

Несрин покачала головой, прищурившись от солнечных лучей, когда они поднимались выше.

* * *

Сартак вернулся в Эридун, оставил Кадару в большом зале и продолжил тур для Несрин. Он пощадил её от смущения при просьбе не использовать верёвочные лестницы вдоль скал, и повёл её через внутренние лестничные проходы. Чтобы добраться до двух других вершин, им нужно либо пролететь, либо пройти по одному из двух мостов, натянутых между ними. Один взгляд на верёвочный мост и лес, и Несрин объявила, что может подождать еще один день.

Одно дело — кататься на Кадаре. Несрин доверяла птице и всаднику. Но раскачивающийся мост, каким бы качественным он ни был… Возможно, ей придётся выпить один или два бокала, чтобы попробовать пересечь его.

Но было много чего посмотреть и в самой горе Рокхал, которую назвали Шепчущей. Другие два брата-пика, которые составляли Доргос, были Арик — Поющий; и Торкэ — Ревущий. Все трое названы в честь ветров, которые проходили мимо и вокруг них.

Рокхал была самой большой из них, самой изысканной, его жемчужиной являлся зал Алтун, расположенный у вершины. Но даже внутри под Алтуном Несрин едва могла запоминать бесконечные коридоры и большие пространства: различные кухни и небольшие залы для собраний; дома и мастерские; гнезда ракинов цвета от золотистого, как у Кадары, до тёмно-коричневого; кузницы, где броня ковалась из руды, добытой в горах; места, где шили броню и седла; лавки, где можно купить товары для дома и безделушки. И, наконец, на самой вершине Рокхала, тренировочные залы.

Не было ни стен, ни оград вдоль широкой вершины с плоским верхом. Только небольшое, круглое здание, обеспечивающее защиту от ветра и холода, а также доступ к лестнице внизу.

Несрин запыхалась к тому времени, когда открыли деревянную дверь и почувствовали грубый ветер. Вид, которые растянулся перед ней, окончательно выбил весь воздух из её лёгких.

Снег на вершинах окружал их, рядом было длинное озеро, искривлённое между двойными хребтами, ракины летали над поверхностью.

Она никогда не видела ничего такого великого и прекрасного, огромного и неумолимого. И даже несмотря на то, что Несрин казалась такой же незначительной, как бабочка, по сравнению с размерами гор вокруг них, она всё равно ощущала принадлежность этому месту.

Сартак стоял рядом, слелдя за тем, как её внимание скользило по горе, словно их взгляды были связаны. И когда взгляд Несрин оказался на одинокой широкой горе на другом конце озера, он прерывисто вздохнул. На той тёмной стороне деревья не росли, только снег обеспечивал покрытие.

— Это Арундин, — тихо сказал Сартак, словно боясь, что их услышит ветер. — Четвёртый певец среди этих вершин. — ветер дул с гор, холодный и быстрый. — Мы называем его Тихий.

Действительно, тяжёлая тишина, казалось, пульсировала вокруг этой горы. В бирюзовых водах озера лежал идеальный зеркальный образ — настолько ясный, что Несрин стало интересно, можно ли нырнуть под поверхность воды и найти другой мир, из тени, внизу.

— Почему?

Сартак повернулся, как будто не хотел долго туда смотреть.

— На его склонах всадники ракинов хоронят мертвецов. Если мы подойдём ближе, ты увидишь, как сульдэ покрывает его склоны — единственные знаки павших.

Это был совершенно неуместный и болезненный вопрос, но она всё равно спросила:

— Будешь ли ты когда-нибудь там — или в священной земле степей с остальной семьёй?

Сартак поднял взгляд обратно на скалу.

— Этот выбор остаётся за мной. Две части моего сердца, вероятно, долго будут воевать.

Она, конечно же, поняла это — то, как он любит два этих места.

Крики и звук металла, рассекающего воздух, привлекли её внимание от манящей, вечной тишины Арундина к истинной цели пространства над Рокхалом — тренировке.