Башня рассвета

Несарина была поглощена разговором с Сартаком, не выказывая ни малейшего раздражения. Кажется, она не очень и понимала, что́ происходило в укромной нише.

«Идиот, – сказал самому себе Шаол. – Первостатейный идиот – вот ты кто».

– До завтра, – только и мог сказать он Ириане. Потом, спохватившись, добавил: – Надо найти тебе провожатых.

Это не было неуклюжей попыткой исправить свое дурацкое поведение. Кашан внимательно наблюдал за ними. Служанка, сидящая у принца на коленях, гладила ему волосы. Он, конечно же, заметил внимание, оказанное Шаолом Ириане. Лицо Кашана было полно холодной злобы.

Пусть другие думают, что Шаол с Ирианой разыграли спектакль. Но Кашан… Преданность отцу не мешала ему четко понимать все происходящее вокруг него. Он умел распознавать и оценивать людей.

Вовсе не возбуждение, охватившее их обоих, подсказало принцу: эти отношения – не спектакль. Чувство вины, которое они не сумели скрыть. Шаол это понял слишком поздно.

– Я попрошу Хасару, – сказала Ириана.

Она направилась к диванчику, где принцесса и Рения предавались неспешным ласкам, забыв об окружающем мире.

Шаол остался сидеть, следя за каждым шагом Ирианы. Она остановилась. Хасара подняла на нее затуманенные глаза.

Но через мгновение все сладострастие исчезло с лица принцессы. Ириана слегка кивнула. Поручение выполнено. Наклонившись, чтобы на прощание поцеловать принцессу в обе щеки, она шепнула пару слов Хасаре на ухо. «Бухта Черепов», – прочел Шаол по губам целительницы.

Хасара лениво улыбнулась, затем щелкнула пальцами, подзывая ожидающего слугу. Тот немедленно подошел. Шаол следил за ее губами, но она говорила на халхийском. Впрочем, ему и так был понятен смысл: слуге приказали позаботиться, чтобы Ириану в целости и сохранности доставили в Торру. В противном случае его ожидала мучительная смерть.

Ириана лишь устало улыбнулась принцессе и Рении, пожелав им спокойной ночи, и пошла вслед за слугой. У самого выхода она оглянулась.

Между нею и Шаолом лежало пространство в сто локтей, заполненное сверкающим зеленым мрамором и высокими колоннами. И все равно он ощутил нечто вроде натяжения. Вспышки белого света, что пару дней назад он видел в своих глубинах, были чем-то вроде живой связующей нити, словно Ириана оставила внутри его частичку себя.

Она не улыбнулась и не помахала рукой. Ограничилась легким кивком и исчезла.

Повернувшись в сторону Несарины, Шаол обнаружил, что она смотрит прямо на него. Ее лицо было нарочито бесстрастным. Едва заметный кивок Шаол расценил как знак понимания. Сегодняшний тур игры закончился. Несарина ждала, когда можно будет поговорить о результатах.

Прошел еще час, прежде чем они вернулись в свои покои. Ноздри Шаола не успели очиститься от дурманящего дыма. Этим зельем пропахли его волосы и камзол. После ухода Ирианы Шаол подъехал к диванчику, где сидели Несарина с Сартаком. Все трое молча наблюдали за начинавшими расходиться гостями. Кто-то шел в свои комнаты, а кто-то – куда позвали. Да, такой двор явно понравился бы Дорину.

Сартак проводил их до двери и сдержанно пожелал спокойной ночи. Шаол не винил его в чрезмерной сухости. Чужих глаз во дворце хватало, что, впрочем, не мешало принцу смотреть преимущественно на Несарину. Особенно когда она желала ему спокойной ночи.

В их коридорчике Каджа оставила зажженный светильник из волнистого цветного стекла. Открытые двери спален казались входами в пещеры.

Немного постояв, Несарина направилась к себе. Шаол схватил ее за руку, не дав сделать и шагу. Она медленно повернулась. Ее волосы были похожи на занавес черного шелка.

Шаол знал: сумрак не помешал Несарине прочесть все, что было в его глазах. Он напрягся всем телом. Сердце гулко забилось. Он ждал, когда она заговорит.

– Наверное, мое место сейчас не здесь, – наконец сказала она.

– О таких вещах не говорят в передней, – заметил Шаол, по-прежнему сжимая ее руку.

Несарина вздрогнула, но кивнула. Она хотела вкатить его кресло в спальню. Шаол, опередив ее, въехал сам. Несарина пошла следом. Он ждал, когда она войдет внутрь и закроет дверь.

Из садовых окон на кровать падали полосы лунного света.

Каджа не стала зажигать свечи. Или посчитала, что после празднества спальня может понадобиться для других занятий, или решила, что Шаол проведет ночь в ином месте. Но в темноте спальни, наполненной стрекотом цикад…

– Ты нужна мне здесь, – сказал Шаол.

– Ты уверен?

Честный вопрос. Что называется, в лоб.

Шаол нарочно помедлил с ответом:

– Я… мы же собирались действовать сообща. Во всем.

– Пути меняются, – тряхнула короткой черной гривой Несарина. – Ты это знаешь не хуже других.

Шаол это знал. Очень хорошо знал. И все же…

– Куда ты собираешься?

– Сартак хочет расспросить своих степняков. Узнать, появлялись ли валги на континенте. Я… меня тянет отправиться с ним. Конечно, если он позовет. Хочется самой понять, известно ли хоть что-нибудь. Если нет, то я, быть может, сумею убедить его действовать вразрез с отцовскими приказами. Или хотя бы поговорить с отцом от нашего имени.

– И куда вы поедете, если он тебя возьмет? На юг, к его руккинам?