– Какие? Днев…
Он зашипел:
– Если бы ты был ребенком из наших, я бы вымыл тебе рот с базальтом!
– Я бы на это посмотрела, – ухмыльнулась Мэг.
– Пфф, – фыркнул Ррр-Фред. – Сюда.
И он повел нас дальше во тьму.
Я потерял счет времени, но представлял, как Рейчел Элизабет Дэр стучит пальцем по часам, напоминая мне, что времени у нас совсем мало, мало, мало. Оставалось только надеяться, что мы доберемся до башни Нерона до заката.
Так же горячо я надеялся, что Нико, Уилл и Рейчел пережили нападение быков. Да, наши друзья находчивы и храбры. Возможно, им все еще помогают троглодиты. Но слишком часто выживание зависит от слепой удачи. Об этом мы, боги, предпочитаем не распространяться, не желая, чтобы в наши храмы поступало меньше приношений.
– Ррр-Фред… – начал было я.
– Р
– РРР-Фред?
– Р
– рРР-Фред?
– Р
Можно было бы подумать, что с моими музыкальными способностями у меня должно хорошо получаться схватывать языковые нюансы, но, по-видимому, в троглодитском мне было еще далеко до Нико.
– Достопочтенный проводник, – сказал я, – а что с нашими друзьями? Как думаешь,
Ррр-Фред усмехнулся:
– Разве председатель правления давал такое обещание? Что-то я не припомню.
– Но…
– Мы на месте. – Он остановился в конце коридора рядом с узкой кирпичной лестницей, ведущей наверх. – Дальше мне пути нет. По этим ступеням вы доберетесь до одной из людских станций метро. Оттуда найдете дорогу до Корки Корок. Выйдете на поверхность в пятидесяти футах от башни Нерона.
– Откуда такая уверенность? – заморгал я.
– Я трог, – произнес он таким тоном, словно объяснял что-то очевидное туповатому детенышу.
Мэг поклонилась, отчего тыковки-желуди у нее на поясе застучали друг о друга:
– Благодарим тебя,
Он угрюмо кивнул. Я заметил, что
– Я исполнил свой долг, – заявил он. – Судьбу ваших друзей будет решать
Я вытащил из промокшего рюкзака хрустальный шар мальчика в шапочке и протянул его Ррр-Фреду:
– Не мог бы ты отдать его владельцу? И спасибо, что проводил нас. Как бы то ни было, я говорил искренне. Мы должны помогать друг другу. Только за такое будущее стоит бороться.
Ррр-Фред повертел хрустальную сферу в руках. Его коричневые глаза оставались непроницаемыми, как стены пещеры. То ли они были твердыми и непробиваемыми, то ли готовы были раскрошиться, то ли сквозь них вот-вот должно было пробиться стадо злобных коров.
– Доброго рытья, – наконец сказал он. И тут же исчез.
Мэг взглянула на лестницу. У нее тряслись руки, и вряд ли дело было в холоде.
– Ты уверена? – спросил я.
Она вздрогнула, словно забыла, что я рядом.
– Как ты и сказал: либо мы помогаем друг другу, либо пусть змей сожрет будущее.
– Я не совсем так вы…
– Пошли, Лестер. – Она тяжело вздохнула. – Пора двигаться.
По сути это был приказ, и я не мог его ослушаться, но что-то подсказывало мне, что Мэг сказала так, чтобы еще и укрепить свою решимость.
Вместе мы начали подниматься обратно на Корку Корок.
Глава 20
Я ожидал увидеть ров, кишащий аллигаторами. Металлическую подъемную решетку. Может быть, чаны с кипящим маслом.
Мое воображение рисовало башню Нерона мрачной крепостью со всеми необходимыми зловещими атрибутами. На поверку это оказалось очередное чудовищное строение из стекла и стали, вполне обычное для Мидтауна.
Мы с Мэг поднялись из метро примерно за час до заката. По нашим меркам удивительно рано. Теперь от башни нас отделяла Седьмая авеню, мы стояли и смотрели на здание, собираясь с духом.
У входа в башню кипела обычная для Манхэттена жизнь. Жители Нью-Йорка раздраженно проталкивались сквозь группы глазеющих туристов. Фургончик с халяльной едой источал пар с ароматом кебаба. Из грузовичка с мороженым «Мистер Софти» грохотал фанк. Уличный художник торговал портретами знаменитостей, выполненными аэрографом. Никто не обращал особого внимания на фирменное здание, в котором находились компания «Триумвират Холдингс Лимитед» и кнопка, активирующая оружие Судного дня, грозящее уничтожить город примерно за пятьдесят восемь минут.
Стоя на противоположной стороне улицы, я не заметил ни вооруженной охраны, ни монстров, ни германцев, патрулирующих территорию, – лишь черные мраморные колонны перед дверями из толстого стекла, за которыми простирался типичный огромный вестибюль с абстрактными картинами на стенах, стоял пост охраны и стеклянные турникеты, преграждающие путь к лифтам.