Башня Королевской Дочери

У входа раздались шаги и кашель — скорее всего вежливая просьба впустить носильщиков. Не успела Джулианна повернуться к ним, как они уже вошли — два человека с самым большим из её сундуков. Надо же, как быстро, с сожалением подумала Джулианна. Носильщики опустили ношу наземь и медленно выпрямились — один — в чёрной рясе, другой в белой рубахе, — и Джулианна сразу же узнала сначала одного, а потом и другого.

Первый, в белом, был не мужчиной, а скорее мальчиком.

— Маррон, — укоризненно произнесла Джулианна, — разве ты не должен служить своему господину?

— Он уехал вперёд с несколькими рыцарями, мадемуазель, и не оставил мне никаких распоряжений…

А оруженосец, значит, не захотел слоняться без дела и помог монаху поднести сундук. Странно, очень странно, подумала Джулианна. Маррон помогал нести сундук ещё в замке, за что был выруган своим господином. И потом — почему сундуком занялся монах? Блез ведь наверняка откомандировал за грузом своих людей!

Посмотрев на брата повнимательнее, Джулианна нашла ответ на свой вопрос — или по крайней мере часть ответа. Монах был в капюшоне, низко надвинутом на лицо, но он совсем забыл наклонять голову, пока, постанывая, выпрямлял спину, словно груз оказался для него слишком тяжёл. Луч света упал на спрятанное в тени лицо, Джулианна увидела нос, рот, непривычную бородку, блеск бесстыжих глаз и…

— Ты! — едва не задохнулась Элизанда.

— Да, я, — согласился он, поклонившись девушке, и вышел из хижины. Только тут Джулианна поняла, кто скрывался под чёрной рясой. Не монах, нет — менестрель по имени Радель…

Элизанда оказалась быстрее — впрочем, как всегда. Джулианна обдумала бы сложившуюся ситуацию, нашла бы возможность задать менестрелю вопрос-другой наедине и вообще действовала бы так, как учил её отец: «Никогда ничего не делай второпях, не выказывай нетерпения или удивления». У Элизанды такого отца не было, и потому девушка выскочила вслед за Раделем так быстро, что его тень всё ещё лежала на пороге, когда подруга Джулианны оказалась в дверях.

Джулианна вышла вслед за ними и обнаружила, что странная пара идёт прочь. Радель вспомнил о маскировке и вёл себя в точности как монах, не желающий даже смотреть на женщину, — он боком шёл по дороге, отвернув голову и загородившись плечом от настырной собеседницы. А та наскакивала на него, словно рассерженная птичка, размахивала руками и заливала его потоком обвиняющих слов и жестов.

— …за мной, да? Шпионишь, сначала в одном обличье, потом в другом! Да это просто смешно!

— Это было бы смешно, будь это на самом деле так.

Что ж, голос у Раделя остался прежним, непокорным, чего нельзя было сказать о его позе. Кажется, он был так же зол, как и Элизанда, но гораздо лучше владел собой, Джулианна огляделась вокруг так небрежно, как только могла, и увидела, что вокруг нет никого, кто мог бы подслушать беседу. Впрочем, в одном из домов — в этом, в том, или ещё в каком-нибудь — вполне мог спрятаться человек. Нет лучше способа показать, что ты что-то скрываешь, чем оглянуться через плечо. Этого она не сделает. Пусть Элизанда будет беспечна, не боясь раскрытия тайны — и своей, и менестреля, у обоих наверняка есть секреты, хотя кажется, что каждый из этой парочки был осведомлён обо всех тайнах соперника, — но Джулианна будет более осторожна.

— Ах, так это неправда? — прямо-таки зашипела Элизанда так громко, что при желании её могла бы услышать половина деревни. — Я была в крепости, и ты явился туда; я ушла, и ты потащился за мной…

— Ты себя переоцениваешь, — ответил Радель намеренно спокойно и, как показалось Джулианне, специально, чтобы разозлить Элизанду. — У меня была причина отправиться в Рок и была причина присоединиться к отряду, но эта причина — не ты.

Элизанда вскипела, но промолчала, и Джулианна успела вмешаться. Она подхватила подругу под руку, крепко, но незаметно со стороны, и чуть встряхнула её. Вслух она произнесла:

— Благодарю вас за сундук, брат. Элизанда, ты не поможешь мне подобрать платье для встречи с бароном? Боюсь, что одежду понадобится как следует вытрясти — в пути она основательно пропылилась…

Ответом ей был такой взгляд, что Джулианна с трудом, только чтобы не обострять обстановку, проглотила смешок.

Радель поклонился и пошёл прочь, а Джулианна развернула Элизанду и наконец-то смогла оглянуться. Позади не было ничего опасного, никто не подслушивал — только на порядочном расстоянии от них шёл Маррон вместе с каким-то монахом; впрочем, слышать они ничего не могли.

Элизанда сердито зашагала рядом, все ещё пылая гневом. Джулианне очень хотелось знать, что произошло между ней и Раделем, откуда они знают друг друга и что у них за тайны, — очень хотелось, но на расспросы времени не было.