Башни земли Ад

— Ни в малейшей степени. Более того: армией командую не я, а коронный маршал великого князя Витовта. Я лишь иногда помогаю ему советом и собственным военным опытом.

Королевич смерил гиганта долгим изучающим взглядом:

— Хорошо. Что вы хотите мне сказать?

— То, что поможет вам победить.

— Какова же тут ваша, — королевич замялся, — выгода? Я знаю, что и король Англии, и король Франции предлагали вам больше, чем я мог бы дать даже и в счастливые годы. Однако войско стоит здесь, а не во Франции.

— Очень верно подмечено. Считайте, что для вас моя выгода не представляет интереса.

— Я этого не понимаю. А я опасаюсь людей, которых не понимаю.

— Однажды в некой деревне долго не было дождя. Жители пришли к священнику и стали просить его совета. Он сказал: «Идите в поле и молитесь Господу. Но молитесь с истинной верой». Крестьяне ушли, затем вернулись со словами: «Ты обманул нас, святой отец. Мы истово молились, но на землю не упало ни одной капли».

— И что же? — заинтересованно спросил королевич.

— Святой отец так ответил им: «Вы истово кланялись и надрывали себе глотки, прося о дожде, но ни в ком из вас не было настоящей веры, ибо никто из вас не позаботился, чем станет укрываться, когда, по слову божьему, ливень обрушится на землю». Для истинно верующего, мой принц, чудо — настолько будничное дело, что не стоит забивать себе голову причинами и следствиями.

— Пусть так, — усмехнулся наследник сербского престола, — что же вы хотели предложить?

— Мне доподлинно известно, что Баязид получил из Константинополя рескрипт от Тамерлана, в котором Железный Хромец требует от султана отвести свое войско к морю, чтобы послать его против Венеции.

— То есть Баязид уйдет? — Лицо королевича просияло.

— Непременно уйдет. Однако ненадолго. Если план Тимура осуществится, Венеция падет, как перезрелый плод, и Баязид вернется через земли кроатов. Понимая это, он не станет полностью снимать блокаду горных перевалов и непременно оставит в крепостях на кручах свои гарнизоны.

— Что же вы предлагаете?

— Для начала, — Дюнуар улыбнулся, — дать знать Баязиду, что вы обескровлены, войско разбредается по домам, и вам необходимо отсидеться где-нибудь в глуши, пока в ваши земли вступят наемники, завербованные в германских княжествах. Он станет кусать локти, но времени для того, чтобы искать и ловить вас, у него не будет. Зато он решит, что может отойти к морю спокойно, не опасаясь удара в спину. И вот тогда, — Дюнуар хлопнул в ладоши, на лету сбивая жужжащую у лица муху, — следует сделать вот так…

Обрушившееся здание античного храма возвышалось над островом. Землетрясение, некогда прокатившееся в этих местах, провалило крышу, лишившиеся капителей мраморные колонны тонули в зарослях дикого винограда, лишь кое-где просвечивая сквозь густую листву. Никто уже не мог сказать, куда исчезла огромная статуя Ахилла. Ее постамент выше человеческого роста торчал среди разнотравья грустным напоминанием о былых временах, о преходящей славе богов и героев. Прямо на мраморном возвышении высилась поленница смолистых дров. Хасан Галаади усмехнулся. Вряд ли даже отсюда, с самой высокой точки острова, огонь будет заметен с материка. Впрочем, он уцепился за край постамента, влез и начал чиркать огнивом — с какой-нибудь рыбачьей лодки такой импровизированный маяк скорее всего заметят. Интересно, что придумал магистр Вигбольд: отсидеться в устье Дуная или здесь, в карстовой пещере? А может, что-то более интересное? Он поглядел, как огонь длинным языком устремляется вверх, точно острым кинжалом рассекая быстро опускающиеся сумерки. Видимо, придумал. Дрова выгорят быстро. Если «рыбак, выведший на ночной лов» и заметит пламя, то пока вернется, пока рыбацкое суденышко, вряд ли боевой корабль, подойдет к острову, ситуация может сильно измениться. Стоит вскоре ждать гостей.

Дервиш неспешно огляделся в поисках хвороста. «Если, конечно, Дюнуар не заблуждался относительно предприимчивости и осторожности своего протеже». Хвороста вокруг святилища Ахилла было немного и, чтобы набрать его, нужно было пройти едва ли не половину острова. Когда же Хасан вернулся с охапкой сушняка, из-за каменной глыбы, кутаясь в плащ с капюшоном, вышел худощавый мужчина с мечом в руках.

— Рад встрече, магистр Вигбольд, — бросая наземь ветки, приветствовал Хасан.

На лице пирата отразилась легкая досада:

— Почему вы решили, что это именно я?

— Для духа Ахилла вы слишком телесны и слишком плотно одеты. Ночи здесь теплые. Советую вам снять плащ.

— Обойдусь без советчиков, — буркнул адмирал, расстегивая скреплявшую концы плаща фибулу. — Вы привезли деньги?

— Привез.

— Где же они? Я обшарил все.

— Вы что же, думаете, я прихватил их с собой на остров?

— Это было бы весьма разумно, если ваш король желает видеть своего родича целым и невредимым.

— Это было бы весьма неразумно, поскольку я желаю видеть и вас целым и невредимым.

— О чем это вы толкуете?