Башни Заката

Юноша направляется следом за Мегерой, хотя встречаться с ней особо не рвется. Как бы рьяно ни выступал он в ее защиту, в голове его продолжает звучать вопрос Джориса. Справедливо ли карать смертью вожделение, пусть даже сопряженное с насилием? Но какой выбор был у Мегеры? И чем отличается одна смерть от другой? «Смерть есть смерть», – она сама говорила что-то в этом роде.

Ноги сами несут юношу по тропе, взбирающейся к восточным утесам, а он думает о том, так ли уж отличается сам от того безымянного стража. Ведь и ему случалось смотреть на Мегеру с... особыми мыслями. И насколько тонка грань между мыслью и действием?

LXXIV

– Можешь ли ты укоренить гармонию в растениях? – спрашивает Креслин, рассматривая положенный перед ним Клеррисом рисунок. – Ведь с тем голубым цветком ты сделал что-то в этом роде?

Клеррис кладет лист на место, поверх комплекта чертежей и рисунков с необходимыми пояснениями, касающимися устройства резиденции соправителей. В окно залетает ветерок, который так и норовит сдуть лист, так что магу приходится придавить бумагу по краям камушками.

– Ну, чтобы лучше росли и плодоносили. Были устойчивее к непогоде... и все такое, – поясняет Креслин.

– А, это. Да, могу. У Лидии такое получается лучше, но я тоже справлюсь. А зачем?

– Скоро здесь будет больше людей. А людям нужна еда.

– Креслин, – медленно произносит Клеррис, – здесь слишком сухо, чтобы рассчитывать на хороший урожай, даже в том случае, если зима окажется мягкой, без сильных морозов.

– Но ведь ты говоришь об обычных растениях... – пытается возразить юноша, но тут его окликает Мегера. Он поднимает глаза от стола – как подозревает, единственного устойчивого стола на острове, реквизированного для нужд соправителей у Хайела и, вместе с тремя стульями, занимающего почти всю хижину.

– Планы резиденции – прежде всего, – напоминает она своему соправителю. – Если ты, конечно, не хочешь рано или поздно умереть во сне.

– Да, да, – Креслин снова сосредоточивается на чертеже. – Что это за большая комната?

– Трапезная. Тебе придется принимать гостей и устраивать пиры, – поясняет Клеррис.

– А эта? – спрашивает Мегера.

– Гостевая спальня, – признается Черный маг. Глаза Мегеры вспыхивают:

– Мы же договорились, что спальни у нас с Креслином будут отдельные, а для размещения гостей позже построят отдельные дома.

– Ладно, – добродушно соглашается Клеррис. – Тогда пусть это будет личный кабинет.

– Вот пусть и будет. Мне он непременно понадобится.

– Но это потребует некоторой доработки.

– Тебе придется привлечь солдат.

– Только после завершения основных работ.

– Тут ты прав, – соглашается Мегера и вновь всматривается в наброски на столе.

– Как насчет уборки камней и грязи? – спрашивает Креслин.

– Этим могу заняться я, – говорит Мегера. Клеррис кивает.

– Если хочешь...

– Мне лучше заняться этим прямо сейчас? – голос Мегеры звучит так странно, что никто не отвечает. Спустя несколько минут она прерывает молчание и на сей раз говорит совсем о другом: – Как может быть, чтобы Креслин использовал свою силу для убийства людей и оставался при этом Черным магом? Или Серым? Я всегда думала, что истребление и разрушение – это свойства хаоса.

– Дело не в том, КАКАЯ используется магия, а в том, КАК она используется, – терпеливым тоном привычного к наставлениям учителя отвечает Клеррис. – Магия гармонии связана с упорядочением вещей и явлений, сотворением, созиданием, иногда переустройством или переустановкой. Магия хаоса стремится к разрыву существующих связей, зачастую с помощью огня и тому подобных стихий. Креслин, – спрашивает он юношу, – как ты использовал свои силы, когда тебе приходилось убивать?

Растерявшись от столь прямо поставленного вопроса, Креслин откидывается на стуле и отвечает:

– Я всегда вызывал ветра.

– И чего ты от них хотел?

– Хотел сотворить бурю, иногда с градом или ледяным дождем.

– Поняла? – спрашивает Черный маг, глядя на Мегеру.

– Но так не должно быть! Получается, что злой человек может использовать гармонию, чтобы убивать и разрушать.

– Увы, в известных пределах – может. Но лишь очень могущественный маг, способный к предвидению и планированию.

– Пожалуйста, поясни, – просит Креслин. Он знает ответ, но хочет, чтобы Мегера услышала это от кого-то другого.

Клеррис пожимает плечами:

– Возьмем Креслина и предположим, что сейчас из-за этой двери на него набросятся десятеро вооруженных головорезов. В этом случае его магия окажется бесполезной, поскольку вызвать бурю мгновенно невозможно. На это требуется время, и при разной погоде разное. А любой Белый маг изжарит всех десятерых в мгновение ока.

Мегера призадумывается.

– Но если ты говоришь, что дело не в типе магии, а в том, как она применяется, то почему один и тот же чародей не может использовать и ту, и другую магию? И Черную, и Белую попеременно?

Клеррис смеется: