Башни Заката

Мегера обрызгивает холодной водой лицо. Креслин возвращается к резервуару и следует ее примеру, наслаждаясь прохладой. Вода накапливается в цистерне, куда подведена из обнаруженного Клеррисом источника. Черный маг показал Креслину и Мегере расположение гармонических линий, а с остальным, к собственному удивлению, рыжеволосая без особого труда справилась сама.

– Видишь, ты не совсем Белая, – сказал ей после этого Клеррис, но она нарочито оставила его слова без внимания.

Сделано немало, но впереди еще больше работы. В том, что придется столкнуться с очередным вызовом Белых магов, сомневаться не приходится.

Вытерев лицо о плечо поношенной рубахи, в которой он занимается физическими упражнениями и работает на строительстве, юноша зачерпывает воду ладонями, выпивает большой глоток и выпрямляется. Заняться обтесыванием камней или скреплением их известковым раствором?

– Для воина и мага ты неплохо справляешься со строительными работами, – беспечно заявляет Мегера, проследив взглядом невысокую линию камней, которым предстоит стать северной стеной.

– Стараемся, – он ступает вперед, к груде необработанных камней, каждый из которых принесен вручную с юга, с расстояния примерно в четверть кай. И камни оттуда ему еще таскать и таскать.

Вздохнув, он поднимает один из обломков и, пока несет к огромной, в пояс высотой, плите, которую с трудом затащили сюда три лошади, прощупывает заготовку своими чувствами. На плите камни обтесывают, чтобы придать им нужную форму, но прежде, чем заняться этим, Креслин выискивает внутренние пустоты и линии напряжения, а также пытается представить себе, как будет выглядеть камень после обработки. Положив заготовку на плиту, он уже неплохо представляет себе, куда следует вбить тяжелым молотом закаленный и укрепленный чарами гармонии клин.

Звенит молот. Мегера скрывается за грудой и вскоре возвращается, шатаясь под тяжестью большого черного скального обломка.

Креслин утирает лоб и кладет очередной обработанный камень в ряд с другими. За время строительства он упрочил свои силы и поднабрался новых умений, но само строительство кажется невероятно далеким от завершения.

Креслин обтесывает камень за камнем, однако Мегера столь же неустанно подносит все новые и новые грубые заготовки. Лишь когда Креслин, глубоко вздохнув, откладывает молот в сторону, она тоже позволяет себе передышку и присаживается на низкую стену, кладка которой скреплена не только известковым раствором, но и чарами гармонии.

– Почему ты так выкладываешься? – спрашивает юноша.

– Тебе ли задавать подобные вопросы? – говорит, медленно подняв на пего глаза, Мегера. – Кто тут носится в сапожищах по горным тропам, а потом, не передохнув, принимается обтесывать камни? Кто встревает в любое дело – от строительства водоводов до выращивания садов, работая от рассвета до заката?

– Разве у меня есть выбор?

– А у меня?

Креслин торопливо отводит взгляд от яростных зеленых глаз и обожженной солнцем, но сохранившей и кремовый оттенок, и веснушки кожи, сжимает пальцами все еще остающийся в его руке клин и лишь потом кладет его рядом с молотом. Когда он снова поднимает глаза, налетевший ветерок ласкает лоб Мегеры.

– Прекрати... пожалуйста.

– Это не я.

– Прости, я не знала, – мягко произносит она.

– Бывает, я так делаю. Но не сейчас.

– Почему я тебе нравлюсь? – неожиданно спрашивает Мегера, глядя на темно-зеленую водную гладь под утесом.

– Да разве такое объяснишь... – он вздыхает, понимая, что она все равно не отстанет. – Ладно, попробую. Ты честная и терпеть не можешь козни. И когда тебя не мучили, могла смеяться над всем нелепым и вздорным. Могла бы и сейчас, не будь меня.

– Дело не в тебе лично, а в том, что я с тобой связана, – она переступает с ноги на ногу, но взгляд ее так и остается прикованным к безмятежному морю.

– Но не будь ты связана...

– Креслин, даже внутри одержимого убийцы может таиться нежность, но ты сам знаешь, что мы связаны в основном слезами и кровью, а разорвать эти узы не смог бы и величайший мастер гармонии. Разве что ценой моей жизни, а я слишком молода, чтобы умереть.

Он вздыхает и берется за молот. Она потягивается, встает и плетется за очередным камнем.

LXXX

Открыв глаза, Креслин сокрушенно качает головой, поняв по солнцу, что рассвет минул, и ему давно пора вставать. Мегера, наверное, уже поднялась.

Присев на низком топчане, он переводит взгляд на закрытую дверь между их недостроенными комнатами. Готовы пока только две спальни в обращенном к морю крыле здания, которое, к тому же, еще не полностью подведено под крышу. Если на северной оконечности пустынного острова пойдет дождь, в доме от него не укрыться.

Сквозь незастекленное, не имеющее ставней окно Креслин видит дымку серых облаков, сулящих еще один жаркий и сухой день.

– Одевайся в кожу, Креслин, – слышится из-за двери в коридор голос Клерриса.

Юноша с серебряными волосами открывает дверь и спрашивает:

– Где Мегера?

– В умывальной, – отвечает Черный маг. Как обычно, его поношенная одежда безупречно чиста.