Башни полуночи

– Галад, – промолвила Илэйн, удивлённая теплотой, которую испытала к своему сводному брату. Она встала и протянула к нему руки. Большую часть детства Галад был сплошным расстройством для Илэйн по той или иной причине, но как же приятно видеть его живым и здоровым.

– Где ты был?

– Я искал правду, – ответил Галад, отточено поклонившись, но он не приблизился, чтобы взять её за руки. Он выпрямился и посмотрел в сторону второй фигуры. – И обнаружил нечто неожиданное. Крепись, сестра.

Илэйн нахмурилась, когда вторая фигура, пониже, откинула свой капюшон. Это оказалась её мать.

Илэйн ахнула. Это была она! Это лицо, эти золотые волосы. Эти глаза, которые так часто смотрели на Илэйн в детстве, изучая её, оценивая её, не просто как мать оценивает дочь, но как королева оценивает своего преемника. Илэйн почувствовала, как сердце сильнее заколотилось в груди. Её мать. Её мать жива!

Моргейз жива. Королева жива.

Моргейз встретилась глазами с Илэйн, и затем – странно – опустила взгляд.

– Ваше Величество, – сказала она и сделала реверанс прямо на пороге.

Илэйн обуздала свои мысли и панику. Она сама была королевой, или должна была быть, или... Свет! Она заняла трон и во всяком случае была Дочерью-Наследницей. Но теперь её родная мать вернулась, восстав из проклятых мёртвых?

– Прошу, садитесь, – смогла вымолвить Илэйн, указав Моргейз на место возле Дайлин. Было отрадно, что Дайлин справляется с шоком ничуть не лучше самой Илэйн. Она сидела с выпученными глазами, сжав чашку чая в побелевших пальцах.

– Благодарю вас, Ваше Величество, – сказала Моргейз, проходя вперёд. Галад присоединился к ней, успокаивающе положив руку на плечо Илэйн. Затем он принёс себе стул с другого конца комнаты.

Тон Моргейз был более сдержанным, чем помнила Илэйн. И почему она продолжала называть Илэйн этим титулом? Королева приехала тайком, спрятавшись под капюшоном. Илэйн разглядывала мать, пока та усаживалась, складывая все части воедино.

– Ты отреклась от трона, не так ли?

Моргейз величественно кивнула.

– Ох, хвала Свету, – произнесла Дайлин, испустив громкий вздох и прижав руку к груди. – Без обид, Моргейз. Но на мгновение мне почудилась война между Тракандами!

– До этого бы не дошло, – сказала Илэйн одновременно с Моргейз. Их глаза встретились, и Илэйн позволила себе улыбнуться. – Мы нашли бы... разумное решение. Это подойдёт, хотя я, конечно, недоумеваю, что же случилось.

– Меня захватили Дети Света, Илэйн, – сказала Моргейз. – Старый Пейдрон Найол являлся порядочным человеком во многих отношениях, но его преемник таковым не был. Я не позволила использовать себя против Андора.

– Проклятые Белоплащники, – пробормотала Илэйн. Свет, значит, они написали чистую правду, что держат Моргейз у себя?

Галад посмотрел на неё, подняв бровь. Он поставил принесённый стул и откинул свой плащ, продемонстрировав под ним сверкающую белизной форму с солнечной вспышкой на груди.

– А, верно, – раздражённо сказала Илэйн. – Я почти забыла об этом. Нарочно.

– У Чад были ответы, Илэйн, – сказал он, присаживаясь. Свет, как же он невыносим. Так приятно снова его видеть, но он так ее раздражал!

– Я не хочу это обсуждать, – ответила Илэйн. – Сколько Белоплащников пришло с тобой?

– Меня сопровождают в Андор все силы Детей, –ответил Галад. – Я их Лорд Капитан-Командор.

Илэйн моргнула, затем посмотрела на Моргейз. Старшая Траканд кивнула.

– Что ж, – произнесла Илэйн, – вижу, нам многое нужно обсудить.

Галад воспринял это как просьбу – он воспринимал всё очень буквально – и начал объяснять, как он занял своё положение. В его рассказе было множество деталей, и Илэйн изредка поглядывала на мать. Чувства Моргейз было невозможно прочитать.

Когда Галад закончил, он спросил о войне за престолонаследие. Разговор с Галадом часто был скорее официальным обменом сведениями, нежели семейной беседой. Прежде это бесило Илэйн, но на этот раз она обнаружила, что, вопреки желанию, она действительно по нему соскучилась. Поэтому она слушала с любовью.

В конце концов, разговор сам собой иссяк. Было ещё о чём с ним потолковать, но Илэйн безумно хотела просто поговорить с матерью.

– Галад, – сказала Илэйн, – я хотела бы продолжить наш разговор. Не желаешь ли прийти на ранний ужин сегодня вечером? А до тех пор ты можешь отдохнуть в своих старых покоях.

Он кивнул, поднимаясь.

– Было бы здорово.

– Дайлин, мастер Норри, – обратилась Илэйн, – то, что моя мать жива, приведёт к некоторым.... деликатным государственным вопросам. Нам необходимо будет официально и быстро опубликовать её отречение. Мастер Норри, я поручаю вам составить официальный документ. Дайлин, пожалуйста, сообщи эту новость моим самым преданным союзникам, чтобы они не оказались застигнуты врасплох.

Дайлин кивнула и взглянула на Моргейз – женщины не было среди тех, кого обидела бывшая королева во время влияния на неё Равина, но она, несомненно, слышала сплетни. Затем Дайлин удалилась вместе с Галадом и мастером Норри. Как только закрылась дверь, Моргейз взглянула на Бергитте. Кроме них, Страж осталась единственной в комнате.