Башни полуночи

Сильвейз ничего не ответила. Она взглянула на Эллориен, и тут-то на её лице, наконец, появились какие-то чувства – нечто вроде ледяной неприязни, от которой мурашки ползут по коже.

– Зачем вы пригласили её, Ваше Величество?

– Когда-то и у Дома Кирен были разногласия с Траканд, – сказала Илэйн. – Часто те, чью верность завоевать труднее всего, становятся самыми ценными союзниками.

– Она не станет поддерживать вас, Ваше Величество, – сказала Сильвейз, голос которой всё ещё оставался слишком спокойным. – Особенно после того, что сделала ваша мать.

– Когда много лет тому назад моя мать заняла трон, – ответила Илэйн, покосившись на Эллориен, – то говорили, что некоторые Дома она никогда не сможет расположить к себе. Но вышло иначе.

– И что с того? Вас и так поддерживают более чем достаточно Домов, Ваше Величество. Вы уже одержали победу.

– Одну из...

Илэйн оставила мысль недосказанной. По отношению к Дому Траймане на ней висел долг чести. Она добивалась одобрения Эллориен не только затем, чтобы укрепить Львиный Трон; она хотела залечить раны, нанесённые матерью под влиянием Гейбрила. А следовательно, восстановить репутацию собственного Дома, по возможности возместив причинённый ущерб.

Сильвейз этого не понять. Илэйн знала, какое детство было у бедной девушки – она невысоко ставит честь Верховной Опоры Дома. Казалось, Сильвейз верит только в две вещи: в силу и месть. Пока она поддерживает Илэйн и её можно направлять, она не станет помехой; но она никогда не станет столь же крепкой опорой Дома Траканд, как, к примеру, Дайлин.

– Как мой секретарь справляется со службой, Ваше Величество? – спросила Сильвейз.

– Полагаю, хорошо, – ответила Илэйн. Пока что он не раскопал ничего ценного, хотя и Илэйн не давала ему позволения применять жёсткие меры во время допросов. Она зашла в тупик: казалось, Илэйн целую вечность охотилась за этой группой Чёрных Айя, и вот она их поймала... но что она с ними сделала?

Бергитте захватила их живьём специально для того, чтобы допросить, а затем отправить на суд в Белую Башню. Но это значило, что у пленниц нет причин говорить: они знали, что в конце их непременно ждёт казнь. Выходило, что либо Илэйн надо решиться на сделку с Чёрными, либо позволить дознавателю применять особые методы.

Чтобы решиться на подобное, королева должна быть тверда. По крайней мере, так объясняли ей учителя и наставники. Вопрос о вине этих женщин не стоял – они натворили достаточно, чтобы добрую дюжину раз заслужить смертный приговор. Но Илэйн и сама точно не знала, как низко она готова пасть, чтобы выцарапать у Чёрных их тайны.

А будет ли в этом вообще толк? На Испан было наложено Принуждение или клятвы, и с другими наверняка то же самое. Смогут ли они открыть ей хоть что-то полезное? Если бы только существовал способ...

Она помедлила, пропуская мимо ушей очередную фразу Сильвейз – у неё возникла идея. Бергитте она, само собой, не понравится. Бергитте вообще ничего не нравилось. Но Илэйн чувствовала, что Стража нет во дворце – возможно, она делала обход сторожевых постов.

– Прошу меня извинить, Сильвейз, – сказала Илэйн. – Я только что вспомнила, что мне непременно надо кое-что сделать.

– Конечно, Ваше Величество, – ответила девушка ровным, почти нечеловеческим голосом.

Илэйн отошла от неё и быстро поприветствовала остальных, пожелав им доброго вечера. Конайл, судя по всему, скучал. Он пришёл, потому что этого от него ожидали. Дайлин была, как всегда, приятной, но осторожной особой. Эллориен Илэйн проигнорировала. Девушка поприветствовала всех в комнате, кто имел хоть какой-то вес в обществе. Закончив, она направилась к выходу.

– Илэйн Траканд, – позвала её Эллориен.

Илэйн помедлила, мысленно улыбаясь. Она обернулась, стирая с лица всё, кроме точно отмеренного любопытства.

– Да, леди Эллориен?

– Ты пригласила меня сюда лишь затем, чтобы сделать вид, что меня здесь нет? – спросила женщина с другого конца гостиной. Все разговоры утихли.

– Вовсе нет, – ответила Илэйн. – У меня просто сложилось впечатление, что вам будет гораздо приятнее проводить время, если я не буду навязывать своё общество. Этот вечер не предназначен для политики.

Эллориен нахмурилась.

– А зачем же он тогда?

– Чтобы насладиться прекрасной балладой, леди Эллориен, – сказала Илэйн. – И, возможно, напомнить вам, что когда-то вы с удовольствием развлекались в обществе Дома Траканд. – Она улыбнулась, легонько кивнула и вышла.

«Пусть поразмыслит над этими словами», – удовлетворённо подумала Илэйн. Эллориен наверняка слышала, что Гейбрил был одним из Отрёкшихся. Возможно, она в это не верила, но, может быть, вспомнит годы, когда они с Моргейз прекрасно относились друг к другу. Разве несколько коротких месяцев – это причина, чтобы забыть про годы дружбы?

У подножия лестницы, ведущей из гостиной, Илэйн обнаружила Кайлу Бент, одну из капитанов телохранительниц. Худощавая женщина с огненной шевелюрой дружески болтала с парой гвардейцев, и оба, судя по всему, жаждали добиться её расположения. Едва завидев Илэйн, все трое встали навытяжку.

– Куда ушла Бергитте? – спросила Илэйн.