Башни немецкого замка

Желчь поднялась к горлу майора. Он подумал, что переживет какие угодно неприятности. Лишь бы все были живы и здоровы.

Злобин предпочитал вести трезвый образ жизни, но в эту непростую минуту не отказался бы от капли горячительного. Так уж вышло, что за этим дело не стало. Кустовой и Куделин, вошедшие в спальню, выглядели как-то подозрительно. Одетые по форме, застегнутые на все пуговицы и даже крючки, они посмотрели на командира строго, принципиально и осторожно подошли к нему.

Кустовой достал из-за спины бутыль с мутновато-серой жидкостью, поставил на тумбочку. Пашка Куделин пристроил рядом маленькое ведерко со сливами. Молчание затянулось.

– Что это? – проворчал Вадим.

– Это сливы, – охотно ответил лейтенант. – В Румынии они растут на каждом метре, и уже подошло время сбора.

– Я повторяю свой вопрос.

– Это тоже сливы, – не моргнув глазом, заявил Кустовой. – Только переработанные. Из молока путем сепарирования производят сливки, сметану, масло, творог, а из слив – вот это. Цуйка, товарищ майор, румынский сливовый самогон. Продукт народного промысла, так сказать, крестьяне гонят. Еще есть ракия, но она из других фруктов делается.

– Парней бы помянуть, товарищ майор, – робко пояснил Куделин. – Никиту Баева, всех остальных. А то не по-человечески как-то.

– Наливай, – сказал майор и чуть не рассмеялся, увидев вытянутые физиономии подчиненных.

– Мы думали, вы откажетесь, – сказал Куделин. – И нам запретите. Это дед – его, кажется, Петру зовут – был настолько любезен, что презентовал нам с поклоном эту штуку. Рюмочку еще пустую с собой принес, выпил чуток, чтобы не подумали мы, будто это добро отравлено.

– Наливай, говорю, – повторил Злобин. – И давайте без предысторий. Кружек нет? А чего пришли тогда? Может, мне вам посуду принести?

– Понял, товарищ майор, сейчас сделаем, – заявил Куделин, сорвался с места и убежал на кухню.

Цуйка оказалась терпкой, насыщенной, очень крепкой, ничуть не слабее русской водки. Горло майора обожгло, рука его машинально потянулась за сливой.

«Масло масленое едим», – подумал Вадим.

Оперативники сосредоточенно жевали, восстановили дыхание. Никите Баеву они тоже налили, рядом с его кружкой положили пару слив за неимением хлеба.

– Доброе начинание, – сказал Куделин. – В каждой освобожденной стране надо пробовать местный самогон. Кругозор расширяется вместе с сознанием. Что там дальше, Венгрия?

– В Венгрии палинку пьют, – просветил друга Злобин. – Фруктовая водка. Живы будем, попробуем.

– Вы мрачный, товарищ майор, – подметил Павел. – Мы чего-то не знаем?

– Баба к нам едет, – со вздохом ответил Вадим. – И вообще, с завтрашнего дня власть в замке переходит к армейскому управлению.

– А при чем тут баба? – осведомился Кустовой.

– Вот и я этого не понимаю. – Майор в нескольких словах описал подчиненным перспективы, потом добавил: – Будем надеяться, что это связано не только с недоверием к нашему дивизионному отделу. Оперативную группу решили усилить, причем не последними кадрами в нашей армии.

– Лучше бы служебную собаку прислали, – заявил Куделин. – Дали бы ей понюхать портфель Кунце и отпустили. Уверен, она за три минуты нашла бы все то, что нам нужно.

– Так, давайте без фантазий, – проговорил майор. – Вы еще колдунов привлеките для поиска секретных материалов. Михаил, не облизывайся на бутылку, наливай. Еще по одной, и хватит, не забываем про службу.

В районе полуночи в спальню неслышно прокрался лейтенант Маркин с перевязанной головой и начал что-то шептать. Вадим подскочил, чуть не треснул его фонарем по здоровому уху, но сдержался, осветил бледное лицо.

– Все в порядке, товарищ майор, – тихо сказал командир взвода. – Только Фролов со двора вот что докладывает. Девка, которая не в себе, снова покинула замок и скрылась в неизвестном направлении. Хотел он пресечь, но девка шустрая оказалась, увернулась, да как понеслась. Что прикажете делать, товарищ майор?

– Что хочешь, Маркин. – Вадим откинул голову на подушку. – Можешь военное положение объявить, мне без разницы. Оставьте девчонку в покое. Пусть шляется по ночам, колдует, травки целебные собирает. Просто последите за ней, когда возвращаться будет. А если ты в следующий раз опять подкрадешься ко мне, как чудище из тумана, то не обижайся, что без уха останешься.

Лейтенант растворился в сумраке, скрипнула дверь. Оперативники храпели, наполняли пространство ароматом сивушных масел. С ними в румынских напитках был полный порядок. Хорошо, что много пить не стали.

Вадим приподнялся, повел носом. Бдительность сотрудников сегодня оставляла желать лучшего.

Когда он снова проснулся, в помещении было подозрительно тихо. Но тут же кто-то завозился, всхрапнул и снова затих.

Ночь выдалась темной, плотная облачность затянула луну. В спальной комнате было темно, как в могиле. Стрелки часов, покрытые фосфором, извещали майора о том, что скоро будет половина третьего.

Несколько минут Вадим лежал в темноте, возвращал голову на место. Сон как отрезало. Лейтенант Маркин повторно не будил его. Значит, Станка вернулась в замок.