Башни человеческих душ (СИ)

После смерти Арнольда, трон занял его единственный сын Альберт, и это событие ознаменовало собой конец тихой и спокойной жизни. Первая война при новом императоре стала для него поражением: Пайпу удалось отстоять золотые шахты в Северных горах и захватить часть приграничной территории империи, но уже через пятнадцать лет, значительно переоснастив и подготовив армию, Альберт не только восстановил прежние границы и вернул золотые шахты, но и сумел захватить те самые портовые города. Пайп смирился с этой потерей и быстро подписал перемирие, взяв при этом обещание с императора больше не заявлять своих прав на их территорию. Гарантами этому договору выступили несколько стран, включая и Реготскую республику, и после этого можно было считать, что войне положен конец. Благодаря золоту и торговле через портовые города, Ринийская империя стала первым государством на материке, где началась так называемая «промышленная революция». Изобретение электричества, паровых котлов, автомобилей, развитие металлургии и создание новых фабрик с автоматическими станками, способствовали еще одному «рассвету» для империи. Имперская армия возросла до трех миллионов человек и была оснащена новыми автоматическими винтовками, пулеметами, бронемашинами, танками и даже несколькими легкими самолетами-разведчиками. Альберт не собирался использовать это для новой войны, и все нововведения проводил лишь для защиты уже существующих границ, однако его позицию не разделял старший сын. Альберт II лишь делал вид, что поддерживает отца, а сам в тайне ждал момента, когда власть перейдет в его руки. И ждать ему пришлось недолго: старый император скончался в возрасте семидесяти пяти лет от обширного инфаркта, и вот тогда настало время его сына.

Альберт II воспользовался успехами своего отца и начал новую войну за возвращение «старых» границ империи, подло вторгшись на территорию Реготской республики. Реготцы, конечно, не ожидали такого удара: армия оказалась неспособной противостоять хорошо подготовленным и хорошо вооруженным солдатам Ринийской империи. Альберт считал, что победа не за горами, и потому, когда более половины территории оказалось под его контролем, перегруппировал войска, двинувшись на столицу республики, город Байд.

Собственно говоря, в этом и была одна из первых его ошибок. Реготская армия, воспользовавшись передышкой, смогла создать в короткие сроки серию укреплений в ста двадцати километрах от столицы, которая тянулась от Изумрудного моря до самых Северных гор. Руководил строительством талантливый и относительно молодой полковник Ричард Максвелл. Максвелл сумел грамотно использовать местность, строя бункеры и доты в лесах, на холмах, вдоль излучин рек и так далее. Конечно, оснащение их армии значительно уступало имперской: у них не было хороших винтовок, дальнобойной артиллерии, бронепоездов и даже танков, но, тем не менее, реготцы смогли использовать имеющиеся ресурсы настолько эффективно и грамотно, что уже расслабившаяся армия ринийцев просто не верила, что они смогут их остановить. А на войне излишняя самонадеянность обходится слишком дорого.

Ринийская армия увязла на линии обороны, ежедневно теряя убитыми и ранеными сотни солдат. О быстром окончании войны говорить уже не доводилось, а после начала осенних дождей и первых холодов, стало понятно, что наступление провалилось. Альберт отвел потрепанные части в ближайшие города и деревни на зимние квартиры, и именно эта задержка стала для его армии фатальной. В это же самое время президент Реготской республики, Уолтер Брин, вел переговоры со своими главными соседями – Бриямом и Барасом, – умоляя их о помощи. Две республики решили вмешаться, открыто объявив войну Ринийской империи и отозвав своих послов, прекрасно понимая, что в случае поражения реготцев им придется вскоре сражаться с ринийцами на своей территории. Брин также отправил послание президенту Пайпа с просьбой прислать ресурсов и оружия, но тот ответил, что не может рисковать переправлять помощь врагу империи, поскольку в этом случае придется открыто встать на сторону Реготской республики, а в случае начала агрессии ринийцев на своей территории, не сможет достойно противостоять их армии.

Брин был огорчен этим заявлением и даже немного рассердился на президента Пайпа, но в то же время прекрасно понимал его позицию по отношению к своей стране.